Алексис Мантеакис, также высказал свое мнение о жестокосердности Афины, которая не помогла ему в трудный момент жизни.
«Было бы ошибкой назвать отношения Афины Онассис с Тьерри Русселем "проблематичными". Это была любящая семья. Афина выделялась среди детей Русселя от нового брака, где бы они не находились. Куда бы она ни шла, малыши тянулись за ней.
Много было сказано о Кристине и Тьерри. Я видел, как он плачет на ее могиле. У Тьерри были и другие жены, порой его раздражала Кристина, но однажды они "пошли на мировую", в результате чего была зачата Афина.
Афина никогда не говорила об этом со своей матерью, это было запретной темой. Афина постоянно слушала сплетни о своей матери, и это причиняло ей боль. Когда мы находились на острове Скорпиос, я увидел что Афина плачет. В руках она держала письмо, написанное ее отцом Тьерри, адресованное матери, Кристине.
Афина не хотела приезжать в Грецию, потому что где бы она ни была, устраивала беспорядок. У Скорпиоса есть собственная атмосфера, так как здесь покоится род Онассисов. Остров наделен "отрицательной аурой" из-за могил.
Афина очень "крепкий человек", но я не ожидал, что это принесет боль третьим лицам. Как-то она приобрела скакуна за 12 миллионов евро, вместе с тем, как ее кузены - Ниархи, дали те же деньги, чтобы купить 140 машин скорой помощи для Национальной греческой системы здравоохранения.
В какой-то момент Афина услышала, что ее муж Дода находился с одной из спортсменок (коллегой по команде) в ее доме в Майами и она бросила его, потому что ревновала.
Около трех или четырех лет назад Афина узнала, что у Доды была связь на стороне. Я также знал эту девушку, которая сказала мне, что у нее с ним отношения. Я рассказал Тьерри об этом, но мы решили ничего не говорить Афине, чтобы не разрушать этот брак. Тем не менее Афина сама каким-то образом узнала об этом и сильно расстроилась.
Когда я узнал, что Афина развелась, я сообщил ей полную информацию о Доде и его связях на стороне, выражая тем самым преданность семье.
Однако, когда моя жена заболела, и обратился к Афине за помощью. Через своего адвоката она передала мне, что не даст ни единого евро!
Мне нечего больше сказать об Афине, я закрыл главу "семьи Онассисов". Я считал ее "своей дочерью".
Тем не менее, Афина выбрала путь одиночества и изоляции, по которому я не хочу идти», - подытожил интервью Алексис Мантеакис.
