«Мы были готовы, но это все равно был большой шок. Мы проснулись, поговорили по телефону с другими послами, с руководством МИД, прочитали новости. Нам не потребовалось много времени, чтобы понять, что идет полномасштабное вторжение».
Посол Украины в Греции Сергей Шутенко пообщался с журналистами «К» по случаю годовщины российского вторжения. Мы встретились у посольства страны в Психико , в пустой большой гостиной с тяжелой мебелью. Я прошу г-на Шутенко описать его первую реакцию утром 24 февраля 2022 года , чтобы пережить этот день год спустя. «Мы понимали, что это была не операция на Донбассе, а намеревались захватить всю Украину», — говорит он, и в его словах чувствуется волнение, хотя и сдержанное, как у опытного дипломата.
"Это все еще похоже на сегодняшний день?", спрашиваю, он дает утвердительный ответ и продолжает описание того тяжелого утра: «Сначала я понял, что у нас в Украине есть интернет, поэтому я мог общаться – я не чувствовал себя одиноким, я мог поделиться своими мыслями с другими послами и Министерством иностранных дел. Мы поняли, что должны сражаться».
И продолжает: «Мы знали, что у России был «черный список», в который входили деятели Украины, которых она считает врагами, — из правительства, военных, в нем были даже блогеры и журналисты, дипломаты в начале списка. Это означает, что в случае успеха вторжения, как только я вернусь в страну, меня арестуют».
AP Photo/Ефрем Лукацкий
«Первыми моими мыслями было понять, как работает госаппарат в военное время, какие действия я должен предпринять, — отмечает г-н Шутенко, действующий дипломат с 1995 года. — Я знаю, как должна работать дипломатия, поэтому знал, как в этом вопросе мобилизовать всю возможную поддержку и, конечно же, связаться с греческим правительством, чтобы объяснить, что было сделано, и что мы работаем нормально. Затем я пытался связаться с политическим руководством на всех уровнях».
На самом деле он помнит случай, о котором в то время не знали: «На следующий день я отправился в президентский дворец, чтобы встретиться с президентом республики. На входе я сделал тест на ковид, и он оказался положительным. Люди, ответственные за пост президента, проявили быструю реакцию, организовали комнату, и мы поговорили по телефону с г-жой Сакелларопулу из разных комнат в том же здании .
Он рассказывает, что, вернувшись в посольство, совершенно не беспокоился о своем личном здоровье: «Единственное, что меня беспокоило, что в тот момент я не смогу иметь личных контактов». Из-за коронавируса он не посещал митинги солидарности, проходившие в те дни.
«Я был сосредоточен на том, чтобы получить любую практическую и политическую помощь. Начался поток украинских беженцев, был хаос, стояла очередь на Промахонас. Греческое правительство ждало решений Брюсселя, чтобы согласовать свою позицию», — отмечает он и описывает картины тех дней. Жизнь круто изменилась: «У посольства были очереди, в страну въезжали около 100 человек в день». Некоторые остались в Серре, в Салониках, многие приезжали в Афины, спрашивая меня, что делать. Архиепископ Иероним помогал нам, когда на улице стояли длинные очереди, так как с помощью церкви была организована полевая кухня».
Он отмечает, что первая волна беженцев — в основном женщины и дети — нашли приют у родственников и друзей.
AP Photo/Evgeniy Maloletka
Он ссылается на опыт, полученный посольством во время пандемии, подчеркивая, что, работая тогда в случае с украинскими моряками с ковидом, «научились действовать в таких чрезвычайных ситуациях — установили все необходимые контакты, выстроили сеть" .
Всего с начала вторжения в Грецию прибыли около 25 000 украинцев, но некоторые впоследствии вернулись в Украину, «чтобы воссоединиться со своими супругами и родственниками». Он также добавляет, что некоторые «чувствовали себя чужими», поэтому, несмотря на страх перед суровой зимой, они выбрали обратный путь.
AP Photo/Ефрем Лукацкий
«Моральный дух украинцев высок»
Посол Украины вспоминает моменты своего визита в Киев в декабре прошлого года, когда он впервые услышал сирены: «Я чувствовал больше страха, чем окружающие меня люди, так как у меня не было собственного опыта», — отмечает он и описывает впечатляющее хладнокровие сотрудников Министерства иностранных дел.
Украинцы адаптировали свою жизнь к новым условиям, что увидел г-н Шутенко, когда зашел с другом в ресторан: свет пропал, но посетители остались под светом свечей и с громким звуком генератора, который был слышен с кухни.
"Дух в Украине впечатляет. Со стороны, когда вы видите ситуацию, вы шокированы, подавлены. Когда ты приезжаешь туда и видишь их глаза, когда слышишь, как они ко всему относятся с юмором, ты впечатляешься и через несколько дней тоже меняешь ритм».
Он приводит другой пример, когда ему пришлось сменить банковскую карту и он договорился о встрече с сотрудником банка, так как сразу же после этого он должен был уехать из города.
«Она пришла в офис с мокрыми волосами, в халате. Она мне говорит: "Пожалуйста, подождите 5 минут", - и входит в свой кабинет. Я мог слышать фен изнутри, и через некоторое время открылась дверь, и она была презентабельной! Она сказала мне, что ей повезло, потому что у нее в офисе есть генератор, поэтому, когда она просыпается, она приходит сюда, чтобы заняться своими утренними делами».
AP Photo/Эмилио Моренатти
Он отмечает, что тех, кто посещает страну, впечатляет то, что украинцы опрятные, чистые и хорошо одетые, несмотря на проблемы с электричеством — они адаптировали свою жизнь к новой реальности.
Спрашиваю, как моральный дух горожан: «Очень высокий!», отвечает он сразу и с улыбкой. «Все верят, что Украина победит, вопрос в том, когда». Они готовы сделать все возможное, чтобы Украина победила».
Приводит слова президента Зеленского о том, что нет необходимости всем идти на передовую: «Несколько дней назад я прочитал онлайн-лекцию в университете и сказал студентам: нормальное продолжение учебы — это ваш вклад в победу».
«Каждый должен помогать со своей позиции, это общий дух в Украине, чтобы страна работала», — говорит он. Он подчеркивает боевой дух украинской армии, ведь она воюет не «против кого-то», а «за страну»: «В русском нарративе — они борются с нацизмом, а мы боремся за свою страну».
AP Photo/Эмилио Моренатти
«Путин — творец и продукт своего нарратива»
На вопрос о том, почему Владимир Путин принял решение вторгнуться в Украину, Сергей Шутенко возвращает нас в годы Советского Союза, где он жил в детстве: «Тогда для нас самые темные ребята были из КГБ. Отбор и подготовка поступающих на эту службу происходили противоестественно – они с самого начала меняли свою психологию, так как первостепенной задачей было наказать собственных граждан страны. Им казалось нормальным убивать, сажать, создавать невообразимые условия жизни. Они также часто используют манипуляции. Так что субстрат уже был».
Далее он сказал: «Многие россияне одержимы, я назову это империализмом и неоколониализмом. Из-за того, что они потеряли некоторые территории, они испытывают потребность в виктимизации, и в то же время у них есть чувство величия, основанное на их империализме — что они были сверхдержавой и должны сделать все, чтобы стать снова. Путин является и создателем, и продуктом своего собственного нарратива — все это время люди из КГБ создавали этот нарратив. В конце концов он сам в это поверил».
AP Photo/Эмилио Моренатти
На вопрос, почему российский президент так далеко отошел от своих расчетов, он отвечает: «Не только Россия и Путин, международные аналитики предсказывали, что Киев падет в течение 24 часов. Президент России перепутал русскоязычных украинцев с украинцами, которые любят Россию. Они убедили его, что в Киеве правят какие-то националисты, замкнутый круг, и население видит Россию, как освободительницу. Я считаю, что одной из причин, почему Мариуполь подвергся такой интенсивности и масштабам варварства, было то, что там было много русскоязычных людей, которые нейтрально относились к политике России. Но когда российская армия вошла в город, она встретила сильное сопротивление со стороны всех, никто их не хотел. Разочарование Путина и россиян, как я подозреваю, усилило этот гнев по отношению к жителям Мариуполя. Между тем я с удивлением слышу заявления российских дипломатов, например, Лаврова, о том, что они там защищают русскоязычных - но вы же уничтожили большую часть русскоязычных! И кем бы они ни были, их больше нет. Сейчас есть тенденция, чтобы все говорили по-украински, чтобы их ничего не связывало с Россией».
AP Photo/Ефрем Лукацкий
Ценность жизни и «русский мир»
Незадолго до конца нашего разговора он снова возвращается в прошлое: «Я жил в Советском Союзе во время войны в Афганистане и слышал о насилии русских солдат — я думал, что это все из прошлого века, что ценность жизни вошла в русскую вселенную, но я был потрясен, обнаружив, что ничего не изменилось».
«Почему они такие жестокие?», - спрашиваю я, и он отвечает: «Я думаю, что у них есть чувство превосходства и уверенность в безнаказанности. И поскольку у них была бедная жизнь, они начали мародерствовать. Они даже крали унитазы из туалетов».
«Можно ли победить ненависть?» — следующий вопрос, и г-н Шутенко прямо отвечает: «В обозримом будущем - нет».
«Ненавидит ли средний украинец среднего русского?». «Да… Мы обвиняем их, потому что они молчат, не протестуют, ничего не говорят о войне, даже после стольких человеческих жертв. Для многих это осознанный выбор пожертвовать своей свободой, они согласны с решениями своего правительства. Посмотрите на тех россиян, которые уехали из страны, чтобы избежать призыва — они не против войны, они против собственного участия в войне».
«Вы когда-нибудь чувствовали необходимость вернуться в Украину и воевать?», — спрашиваю я, и он тут же отвечает: «Да», добавляя, что в качестве посла он также участвует в борьбе своей страны. «Если вы эффективно выполняете свою работу - вы продолжаете ее делать, вы не должны оставлять ее из-за своих чувств, которые побуждают вас оставить свой пост и пойти воевать».
Он считает, что победа Украины наступит не тогда, когда уйдет российская армия, а когда придет время справедливости и ответственности виновных, когда будет гарантия, что тот же сценарий не повторится, что «будут наказания», это будет работать, как пример».
Перевод "Афинские Новости".
Оригинал публикации Катимерини.
