На календаре была пятница 16 ноября 1973 года. Центр Афин уже с раннего вечера был залит слезоточивым газом в попытке хунты справиться с тысячами людей, которые вышли на улицы, чтобы провести демонстрацию против режима и поддержать студентов, которые уже три дня находятся за решеткой Политехнического института. Демонстранты не только не отступили, но и продолжали стекаться в Политехнио, отбросив страх. Лозунги "Долой хунту", "Народ на улицах", "Свобода", "Демократия" вибрировали в атмосфере. Хунта, видя, что ситуация выходит из-под контроля, приняла решение подавить демонстрации, выведя на улицы танки и армию.
Ближе к вечеру пятницы снайперы заняли позиции в зданиях вокруг Политехнического института и открыли огонь по студентам. В результате были убитые и раненые. Одним из раненых был 23-летний Георгиос Н. Иконому, в то время студент математического факультета, который был ранен выстрелом в спину, стоя у входа в Политехнический институт. После долгих страданий и боли он был доставлен в тогдашний Афинский регуляторный центр, ныне Афинская общая государственная больница, и прооперирован, так как пуля вызвала надрыв аорты. Ему повезло: если бы пуля прошла дальше, он был бы мертв.
Спустя 49 лет г-н Иконому, который был активным участником антидиктаторского студенческого движения, а сейчас является аспирантом Университета Крита, распутывает клубок своих воспоминаний и рассказывает через сайт protothema.gr о событиях той эпохи. Отвечая тем, кто говорит, что поколение Политехнического института виновато в злодеяниях послереволюционного периода, он поясняет, что "это огромная ложь и показывает упадок современного греческого общества". Г-н Иконому высказывает мнение, что "Политехнический институт может стать трамплином и вдохновением для нынешней и будущей борьбы". Повернув время вспять, он начинает свое повествование с роста студенческого движения в Греции, говоря, среди прочего, что французский май 68-го сыграл важную роль в том, что это произошло в 73-м и в Греции.
Георгиос Н. Эконому в годы правления хунты
"Развитие студенческого движения было обусловлено тем, что в стране действовал нелиберальный авторитарный режим диктатуры, установленной в 1967 году. Конечно, отсутствие свободы внутри университета, отсутствие свободных административных советов и выборов также способствовали развитию событий. Все это было, как говорят в народе, черным и бесславным. Студенты начали просыпаться и требовать определенных прав с начала 1972 года, выступая с различными инициативами, митингами и небольшими демонстрациями, все они, конечно же, были незаконными. Решающим элементом стала самоорганизация, самоопределение и независимость студенческого движения. Самое главное, чего хотели студенты, когда начали антидиктаторскую борьбу, - это свобода и демократия. Другими словами, ничего существенного ни в университетах, ни в обществе не было бы сделано, если бы хунта не пала.
На пути в своих размышлениях они столкнулись со многими течениями мысли и событиями, включая эмблематическое событие французского Первомая. Май 68-го был одним из крупнейших движений молодежи и других слоев населения. Мы должны сказать, что это было знаковое событие, которое повлияло не только на греческих студентов, но и почти на весь мир", - говорит Иконому.
Но каково было молодому человеку в то время постоянно слышать слово "запретный"? Мог ли он реагировать в условиях режима страха и террора? Как отмечает г-н Иконому, "слышать слово "запрещено" было очень плохо и трудно. Потому что ты не мог сказать свое мнение другому человеку, доверять своему соседу, и, конечно, везде в школах были стукачи. Вы не знали, кто был информатором. Постоянно присутствовал страх и ужас в том смысле, что если ты скажешь что-то противное, тебя поймают и будут последствия. Представьте себе, что газета "Та Неа", которую предпочитали студенты, была закрыта, а левых газет не было. В то же время существовавшие газеты писали то, что диктовал им режим хунты, время от времени некоторые вещи выходили из-под цензуры. Преобладающий климат был ожесточенным, с большим количеством терроризма и полицейской жестокости. Не все, что мы видим сегодня, существовало и было завоевано в период после обретения независимости. Было распространено несколько противоречивых мнений, в результате чего люди были невежественны и не очень хорошо понимали, что такое диктатура. Диктатура или хунта - это не смена одного правительства и плавный приход другого, как это происходит сегодня. Это режим, который отменяет конституцию, свободы, выборы, партии, сажает в тюрьмы, ссылает, пытает и истребляет".
"Все плохое, что мы слышим о странах третьего мира, происходило в этой стране под названием Греция до 1974 года. Годовщина восстания дает возможность многим людям выступить и рассказать о тех условиях, которые существовали в стране в то время, и это сложная часть в истории Греции. Это драматическое событие, потому что общество и политический мир того времени не смогли предотвратить военную диктатуру, которая была установлена, причем с помощью американцев", - добавляет он. По его словам, переворот 21 апреля 1967 года не произошел внезапно, но были определенные вещи, которые привели к нему, и ответственность за него несли как политическая система, так и общество.
"В некотором смысле у правых политических сил, скажем так, были свои обязанности дойти до 21 апреля, потому что они пошли на поводу у короля Константина и устроили переворот против законного правительства Георгиоса Папандреу. Другими словами, возникла нездоровая ситуация с дезертирством внутри самого парламентского режима, который контролировался королевской властью (не то, что сегодня, когда у нас роялистский режим), и эта ситуация привела к диктатуре. Так что виновником была политическая система, но и общество несло ответственность за то, что не смогло ничего сделать. Все плохое, что происходит сегодня, независимо от того, случилось ли оно тогда или в любое другое время, не случилось бы, если бы общество отреагировало. В том, что происходит, виноват не только иностранец, американский империалист, англичанин, европеец или только политическая система. Это также ответственность общества, которое попустительствует или терпит это, даже сегодня. Эта толерантность была "нарушена" во время проведения восстания Политехнического института, и именно поэтому оккупация и восстание имеют большое политическое и моральное значение. В условиях всеобщей апатии, капитуляции и согласия с диктатурой студенты выступили вперед, нарушили атмосферу террора и открыли путь к мобилизации народа и изгнанию режима. Это был один из важнейших посылов и политический характер студенческого движения, которое вылилось в великолепное Политехническое восстание в ноябре 1973 года", - подчеркивает он.
Затем наш разговор переходит к моменту его ранения возле Политехнического института. Хотя с тех пор прошло 49 лет, он помнит в деталях все, что произошло. С момента выстрела до его перевода в Афинский регуляторный центр (ныне Афинская общая государственная больница). Его описание шокирует.
"Вечером в пятницу 16 ноября я ненадолго отлучился возле Политехнического института, - рассказывает г-н Эконому. - Когда я вернулся в дом, в меня выстрелил греческий полицейский. Следует сказать, что жертвы, 24 официально зарегистрированных погибших - а я считаю, что их было больше - и 1000 раненых, были получены от пуль, выпущенных греческими полицейскими и военными. Сразу же после этого меня отвезли во временную клинику, созданную в Политехническом институте, и оказали первую помощь. Там я увидел раненых, а также первого убитого. Они хотели отправить меня в больницу, потому что мой случай был очень тяжелым, так как я испытывал сильную боль, и они не могли ничего со мной сделать. Частное лицо приехало на своей машине, забрало меня и отвезло в IKA на проспекте Александра. Оттуда нас направили в Афинский регуляторный центр. В Политехническом институте меня положили на дверь - она выполняла роль носилок, - потому что я не мог ни на что встать, так как пуля попала в аорту и требовалась срочная операция. Со мной в машине был мой друг Панайотис и еще двое раненых. Когда мы приехали в "Регулятор", там были полицейские, которые пытались поймать моего друга, но он убежал от них. Затем меня внесли на носилках в больницу и оставили в коридоре. Никто не интересовался мной, все было в полном беспорядке. Через несколько часов меня отвели в комнату и сказали: "Не говорите, что вы ранены в Политехническом институте, потому что туда приходят полицейские в рубашках врачей и избивают людей". Это был ад, и особенно когда нам сказали, что танки вошли в Политехнический институт, наступила черная тьма".
Разбитые автомобили, которые использовались студентами для блокирования ворот Политехнического института - Фото сделано в субботу утром 17 ноября 1973 года (Фото AFP)
"В какой-то момент ко мне подошла медсестра и увидела, что мне больно. Я сказал ей: "Сделай что-нибудь, мне больно". Она ответила, что обо мне позаботятся, и спросила, не приезжала ли полиция. Когда я ответил отрицательно, она сказала, что они пошли в соседнюю комнату, где находился раненый, и избили его. Мы говорим о таких зверствах и жестокости. То есть находиться в больнице с травмами и слышать такие вещи. Представьте себе ситуации, с которыми мы столкнулись в этой стране. Мы не должны забывать об этом, и подобные зверства не должны повториться", - продолжает он.
Случай его травмы был таков, что ему потребовалась немедленная операция. Сложную задачу взял на себя Костас Харонис, прозванный "доктором Политехнио", который, будучи директором Третьей хирургической клиники, сыграл важную роль в спасении сотен раненых Политехнического института.
Доктор Политехнио" Костас Харонис
Однако впоследствии было сочтено необходимым перевести его в больницу "Иппократио" для проведения сосудистой операции одним из лучших сосудистых хирургов того времени, Джорджем Андритсакисом.
"В Центре регуляции первым врачом, который меня оперировал, был Костас Чаронис, который диагностировал мое тяжелое состояние, потому что пуля повредила аорту (после сердца это самый важный орган). Если бы она зашла немного дальше и создала неостановимое кровотечение, меня бы сегодня не было в живых. Он прооперировал меня, а когда я очнулся после наркоза, мне сказали, что переведут меня в "Иппократио " для лучшего ухода. В присутствии г-на Харони и моего двоюродного брата, который нашел меня внутри Регулятора, меня перевезли в "Иппократио ", где прооперировали во второй раз. Там мне посчастливилось быть прооперированным одним из лучших сосудистых хирургов того времени, Георгиосом Андритсакисом. Операция была очень сложной, с использованием системы экстракорпорального кровообращения. Пуля был извлечена, проведена спленэктомия и сшивание аорты. Представьте себе, что после операции и после того, как я вышел из послеоперационной палаты, студенты-медики приходили посмотреть, что произошло и т.д. Было невероятно, чтобы человек, раненный пулей в аорту, выжил", - вспоминает тогдашний студент-математик.
Когда его здоровье восстановилось, он пошел посмотреть, кто в него стрелял. Он пришел к выводу, что в него, вероятно, стрелял кто-то из сотрудников Министерства общественного порядка, которое тогда находилось на пересечении улиц Марни и Аверофф. "Я посмотрел, кто это стрелял в меня, и пришел к выводу, что стреляли, вероятно, из Министерства общественного порядка, которое тогда располагалось на углу улиц Тосица и Ахарнон. Оттуда они вели огонь в направлении Политехнического института. В тот момент полицейские и военные расположились там лагерем, пытаясь терроризировать людей", - отмечает он.
"Объективной целью стрельбы и слезоточивого газа было разогнать людей вокруг Политехнического института, в пятницу 16 ноября их было слишком много, и один из способов был таким. Затем, когда толпа разошлась, они эвакуировались из Политехнического института. Обычные люди были хранителями Политехнического института", - добавляет он.
Многие из участников событий того времени говорят, что если бы жестокие репрессии не произошли рано утром 17 ноября и оккупация продолжалась, возможно, хунта была бы доведена до краха. "Это правдоподобная гипотеза, такая точка зрения должна быть принята", - таков ответ, данный мне г-ном Иконому. "Таких репрессий, с танками и мертвыми людьми вокруг Политехнического института и по всем Афинам, никогда не было раньше, даже при немецкой оккупации. Это означает, что хунта была потрясена и напугана. Она не ожидала такого наплыва людей. Поэтому вполне возможно, что в субботу пришло бы больше людей, и режиму стало бы сложнее.
Танк с вооруженными солдатами движется по улицам Афин на следующий день после восстания в Политехническом институте (Фото AFP)
По нашей логике и по логике хунты, если бы люди пришли в субботу и воскресенье, то этот режим бы пал. Потому что в таком случае не могли бы погибнуть тысячи людей, чтобы свергнуть его. Такого не было даже в самых тоталитарных режимах. Вы не можете устроить эту бойню, но пытаетесь расправиться с ними любыми другими способами. Поэтому убийство тысяч означает самое дикое варварство, выраженное прямо и открыто. Это происходит за счет любого режима", - добавляет он.
На следующий день у входа в Политехнио
Мы также обсуждаем пытки, которым подверглись сотни людей, сопротивлявшихся режиму 21 апреля. "Пытки, через которые многие прошли в центрах содержания под стражей полиции и EAT-EESA, не забываются и остаются с вами до конца жизни. Что мы пытаемся сделать в годовщину Политехнического института, так это передать миру то, что произошло тогда, чтобы нам не пришлось переживать это снова. Потому что то, что мы видим сегодня - это пассивность людей, и я думаю, что это то, о чем нам нужно говорить. Юбилей Политехнического института - это не мемориал. Мы должны видеть важность этого сегодня, чтобы то, что пережили мы, не пережило новое поколение, потому что ничего нельзя принимать, как должное. Сегодня мы можем наблюдать это в глобальной ситуации. Свобода, демократия, справедливость и права не могут восприниматься, как нечто само собой разумеющееся. Если общество не борется, то ничего нельзя сделать, а сегодня, к сожалению, мы видим, что общество не заинтересовано, и власти каким-то образом наступают на это безразличие и апатию, и создают счета, уродливые ситуации, которые предвещают авторитарные явления. Другими словами, они попирают свободы и права. Например полиция в университетах - это такая ситуация, и она должна быть осуждена, чтобы люди поняли, что это не просто факт, а действие, которое имеет конечной целью полицейское регулирование социальной и политической жизни".
Многие и сегодня говорят, что Политехнический институт стал предвестником падения хунты, которая рухнула, как карточный домик в результате событий на Кипре летом 1974 года. Разделяет ли господин Иконому эту точку зрения?
"Без Политехнического института хунта не пала бы. Это было началом падения. Конечно, мы не должны забывать, что великое преступление - предательство Кипра диктатурой - также способствовало краху. Со своей стороны Политехнический институт дал понять миру, что хунта не неуязвима и не имеет того доброго лица, которое она демонстрирует через подконтрольные ей СМИ. Это фальшивое лицо было разбито и разрушено массовым убийством безоружных молодых людей. Нет большей жестокости.
Эта жестокость передалась значительной части общества и, конечно, изолировала диктаторский режим. Нельзя убивать безоружных молодых людей и, с другой стороны, говорить о светлом будущем. Так началось лишение хунты всех моральных и политических устоев, а вместе с этим начались внутренние проблемы и фракционность внутри хунты. После вторжения Турции на Кипр, некомпетентности военного режима и неразберихи, царившей в проекте, хунта была вынуждена уступить власть политическим силам", - утверждает он.
Поколение Политехнио под огнем
В частности в годы действия меморандума поколение политехников оказалось под огнем, так как часть греческого общества выразила мнение, что именно оно несет ответственность за проблемы периода после обретения независимости. "Прежде всего, напротив участников восстания, на стороне диктатуры и танков были наши современники, которые выступали против восстания. С другой стороны, те, кто участвовал в студенческом движении и оккупации-восстании, не были всем "поколением". Это были несколько человек. Поэтому использование термина "поколение" проблематично и создает путаницу. Участники восстания ни в чем не виноваты. Напротив, их борьба была признана обществом во многих отношениях. Те, кто участвовал, сделали только хорошее: они способствовали началу падения диктатуры и созданию нового периода, который мы имеем в стране, а именно нормального парламентского режима, которого никогда до этого не было в современной истории Греции. Это связано с восстанием в Политехническом институте. В банкротстве виновата политическая система. Политическая система правила, принимала решения, тратила кредиты и принимала законы в течение 38 лет. Защитники Политехнио не делали этих вещей. Поэтому это огромная ложь и показывает упадок этой части современного греческого общества и некоторых журналистов, которые продвигают эти идеи, потому что они не хотят видеть истинные причины банкротства и упадка страны, а с другой стороны, они пытаются скрыть ответственность политической системы", - сказал он.
"Давайте посмотрим на что-то другое. Кто несет ответственность за диктатуру? Кто несет ответственность за Иулиану? Кто несет ответственность за гражданскую войну? Несет ли ответственность "поколение"? Конечно нет. Виновата система, которая принимает законы и управляет. В банкротстве страны виноваты две основные партии, правившие в послевоенный период. НД и ПАСОК. Именно они принимали решения, распоряжались деньгами, которые должны были идти на благо народа, но на самом деле шли в карманы нескольких мошенников. Поэтому мы должны положить конец этой лжи, бессмыслице и мошенничеству. Просто разные люди пытаются приуменьшить вклад восстания и его политическое значение. Мы не должны забывать, что сразу после революции хунта и ее друзья лгали. Они распространили информацию о том, что в Политехническом институте нет погибших, нет раненых. Эту ложь говорили и некоторые люди, которые сегодня находятся в правительстве. Поэтому позвольте мне повторить, что эти разговоры об ответственности "поколения" - огромная ложь и большое несчастье. Позвольте мне сказать, что я подробно рассматривал этот вопрос в своей книге "Политехнический 1973: начало автономного движения". Одно уточнение: в случае с банкротством я не отождествляю общество с политической системой. Общество избрало правителей не для того, чтобы они обанкротили страну. Поэтому виновными являются две партии, которые правили, и мы осуждаем их. Общество несет ответственность, избрав их, а мы пытаемся заставить их понять, что они поступили плохо и должны были поступить иначе, то есть не повторять своих ошибок. Однако те, кто привел нас к катастрофе, должны были предстать перед судом, но, к сожалению, этого не произошло. Платили немногие, - продолжает он.
Я спрашиваю его, возвращался ли он когда-нибудь на место восстания в период после обретения независимости. "Я много раз бывал в Политехнио. Такие вещи не забываются, и самое главное, чтобы люди помнили", - говорит он мне.
"Каждый год те, кто пишет о Политехнио, несут моральный долг расследовать правду и говорить правду, потому что без правды у нас не может быть свободы, прав и демократии. Мы должны помнить. Политехнио- это день памяти и борьбы. Если мы хотим увековечить память об этом событии, а не просто говорить о нем ради того, чтобы говорить, мы должны, с одной стороны, расследовать случившееся, а с другой - продолжать борьбу этих молодых людей. Эта борьба не означает, что она закончилась с падением диктатуры, поэтому она должна продолжаться. Потому что некоторые из их требований действительно были выполнены, а другие - нет. Это самое важное, что мы должны передать миру. Как сказал великий писатель Милан Кундера, "борьба с забвением - это борьба с властью". Поэтому важны память и борьба тех дней, которая должна продолжаться против всех форм авторитаризма, несвободы, антидемократии и всего, что угрожает нашей свободе, правам, нормальной политической и социальной жизни. Это, я бы сказал, то послание, которое Политехнический институт хочет сказать нам сегодня. Другими словами, оно по-прежнему актуально", - добавил он.
Так отметили день памяти Политехнио 17 ноября 1974 года.
Мой следующий вопрос связан с оправданием борьбы студентов в ноябре 73-го года. Г-н Иконому утверждает: "Я думаю, что борьба тех дней была частично оправдана. Метаполиция была основана на базе Политехнического института. Его учредительный акт основан на восстании и его послании, независимо от того, как кто-либо его интерпретирует. Было послание воинственности, и в первую годовщину более миллиона человек вышли на марш, и каждый год после годовщины сотни тысяч людей собирались, чтобы продемонстрировать то, что они думают, что выражают. В этом смысле политехнический институт оправдывает себя в обществе. Но есть и оправдание в позитивных изменениях, которые произошли после этого, благодаря импульсу, привнесенному восстанием: впервые мы имеем нормальный парламентский режим без диктатур, изгнаний и преследований.
До 1974 года Греция постоянно находилась в состоянии аномалии: перевороты, диктатуры, гражданские войны, преследование инакомыслящих националистами, разделение граждан на первого и второго сорта. Участников студенческого движения пытают, ссылают, ранят, а некоторых убивают. Именно на крови и борьбе этих людей была основана постнезависимость, которая принесла некоторые институциональные изменения, беспрецедентные для Греции, такие как новая Конституция, отмена монархии путем референдума, свободные выборы, свобода партий, индивидуальные свободы и права, легитимизация ККЕ, введение демотического языка, которого до этого не существовало. Мы не должны забывать, что в течение десятилетий у нас была кафаревуса - бесполезная вещь - что было видно в бреду Пападопулоса".
Однако затем он добавляет, что "были и неоправданные цели, например, реальная демократия". Надо сказать, что сегодня мы имеем парламентаризм, но он совсем не демократический. Те, кто сражался в те времена, хорошо знали, чего они хотят. Они не боролись за то, чтобы привести партии и создать партийный режим. Они боролись за настоящую демократию, которая была у них в Политехническом институте, и это то, что мы должны сказать. В Политехнио не было ни лидера, ни партии. Основой сопротивления были все участники, а главным аспектом оккупации - самоорганизация, самоопределение и прямая демократия. То есть факультеты проводили собрания и формировали органы, комитеты для создания координационного комитета. Координационный комитет не был лидером, который руководил, он просто координировал борьбу, и это было всего на 24 часа. На следующий день проводились новые собрания, новые обсуждения и голосования, новые люди выходили, чтобы сформировать новый координационный комитет. Этот демократический элемент впоследствии не был запечатан. Это вопрос, и я думаю, что некоторые люди приняли его во внимание".
Желая поставить точку в нашей дискуссии, г-н Иконому утверждает: "Самое главное - понять, что в 1974 году не было восстановления демократии, как об этом обычно говорят, потому что до хунты демократии не было. Была монархия, контролируемый режим под опекой короля, как я уже сказал. С одной стороны были охотники, а с другой - преследуемые. Мы видели это в королевском перевороте и в "Иулиане" в 1965 года. В 1974 году в стране был установлен парламентский режим с правами и свободами, но не демократия. Требование Политехнического института о реальной демократии пока еще не реализованы. Политехнический институт может стать трамплином и вдохновением для нынешней и будущей борьбы.
