Рассмотрение дела в ЕСПЧ
Страсбургский суд признал жестокое обращение с двенадцатилетним ребенком, которого, в ходе расследования, допрашивали 23(!) раза. В ходе расследования было установлено, что российские следователи действовали в соответствии с законом РФ, однако нарушили статью Европейской конвенции по правам человека, запрещающую пытки.
Проект "Правовая инициатива", рассказывает ВВС, представлял интересы российской девочки. Юрист проекта Анастасия Захарова говорит:
"При расследовании дела заявительницы власти РФ не предоставили щадящий режим, который учитывал бы интересы ребенка, и полностью проигнорировали ее страдания и уязвимое положение. Также суд указал на пробелы в законодательстве, устранение которых могло бы помочь избежать ретравматизации других детей, пострадавших от сексуализированного насилия".
Однако присужденную сумму заявительнице не выплатят, поскольку в мае 2022 года Россиия в одностороннем порядке отказалась исполнять решения ЕСПЧ, не вступившие в силу до 16 марта, когда РФ исключили из Совета Европы. Европейский суд по правам человека считает, что Россия обязана исполнять решения по всем выявленным ЕСПЧ нарушениям прав человека, случившимся до денонсации Конвенции по правам человека.
Рассмотрение дела длилось почти три года, жалоба была подана в августе 2020 года. По делу о сексуальном насилии, совершавшейся над девочкой из Татарстана с 6-летнего возраста, проходили четверо мужчин. Все признаны виновными и приговорены к тюремным срокам.
Ход расследования
После смерти матери одиннадцатилетнюю девочку отдали в приют, где она пожаловалась психологу и воспитателю на сексуальное насилие со стороны взрослого мужчины. Однако гинеколог не обнаружил повреждений, и записи опросов пострадавшего ребенка были уничтожены.
Позже опеку над ребенком оформила ее классная руководительница и отвела девочку к психологу, где она вновь рассказала о пережитом насилии. Ее приемная мать полгода не решалась обратиться в полицию и рассказать о том, что девочка несколько лет назад пострадала от сексуального насилия. Она рассказала ВВС:
"Как обычного человека, меня пугало, будет ли вообще больше вреда или пользы от этого. Я понимала, что девочку просто затаскают".
В 2019 году было возбуждено четыре уголовных дела по п. "б" ч. 4 ст. 132 УК (насильственные действия сексуального характера в отношении лица, не достигшего 14-летнего возраста) на основании показаний девочки. Ей пришлось вспоминать весь ужас и пересказывать обстоятельства сексуального насилия не менее 23 раз, хотя, как установлено, у следствия была видеозапись ее показаний (но первый вариант записи был утерян).
Ее многократно допрашивали следователи и адвокаты обвиняемых, эксперты и судьи, сами обвиняемые в насилии. Ее возили на места предполагаемых преступлений, где ребенку, вновь окунувшемуся в прошлый кошмар, нужно было описывать обстановку, где и какая стояла мебель, показывать и рассказывать, как все происходило.
А стоило ли оно того
В ходе расследования пострадавшей от взрослого насилия девочке вновь приходилось вспоминать все обстоятельства произошедшего. Следует отметить, что перед тем, как подавать жалобу в полицию, опекун советовалась с психологами: как отразится на ребенке расследование. В ответ те заверили - много допрашивать ее не будут.
В 2019 году, с психологическим истощением, девочка попала в неврологический диспансер - ей диагностировали депрессию. Однако допросы продолжились. Закон в РФ предписывает возбуждать отдельное уголовное дело на каждого обвиняемого, если преступление было совершено не в соучастии, и в данном случае это увеличило число следственных действий на четыре.
Светлана Елакова, руководительница общественной организации приемных семей Татарстана, рассказала изданию, что подобные ситуации ставят в странное положение и специалистов: коллегиальное взаимодействие между службами следственного комитета и психологами отсутствует. Она говорит:
"Следственные органы сами по себе, а психологи сами по себе. И задаешься вопросом, захочется ли в следующий раз обращаться в полицию, или просто захочется сделать так, чтобы ребенку стало хорошо, и родителям стало хорошо? У меня сейчас четкое ощущение, что у нас есть большая машина государственная, которая в муку перемалывает, не думая о том, кто что чувствует, как это скажется в дальнейшем на конкретном ребенке, конкретной семье, на будущем этого ребенка".
