Что он знает и понимает? Ему только что исполнилось 4 года, и ему все еще приходится соглашаться с тем, что он больше не может видеть своих друзей из детского сада.
Перед обедом мне пришлось отвезти моего старшего сына Эллиота в аэропорт. Ему 20, и он приехал в гости. Прощаясь, я был полон благонамеренных советов о том, как он должен защищаться от вируса в Берлине. Он обещал мне, что сделает все, как я его учил. Мы долго обнимали друг друга, пока он не исчез в терминале аэропорта. Почти все были в масках, а греческая музыка из динамиков была, как всегда, веселой. По дороге домой я впервые поймал себя на мысли о моей последней воле.
Днем мы пошли на пикник на Lycabettus с Константиносом, лучшим другом моего сына из детского сада, и его отцом. Оба ребенка притворялись исследователями, изучая камни поблизости и желая надеть эти забавные пластиковые перчатки, которые были слишком большими для крошечных рук. Наш друг рассказал, что 35 директоров рекламных компаний единогласно проголосовали за прекращение работы, чтобы защитить свои команды.
Когда стало холодно, я пошел за куртками. Пересекая улицу, я увидел кортеж полицейских из команды Delta. Группа из семи человек проезжала мимо, как всадники Апокалипсиса по пустынной улице, отделяя гордую гору от остальной части города. Я подумал, что вместо того, чтобы преследовать анархистов, они преследуют вирусы.
Завтра моя жена пойдет и присмотрит за своим 80-летним отцом. Я разговаривал со своим по телефону сегодня утром. Ему 90 лет, и он страдает от тяжелого бронхита в Берлине. К счастью, мои дочь и брат присматривают за ним. Мы пытаемся убедить его не выходить на улицу, но он не может заказывать еду из магазинов, как мы делаем в Афинах.
А новости становятся все мрачнее.
Я дал нашей 9-месячной дочери Каллиопе вечернюю бутылочку молока. Она счастливо заснула, уставшая от насыщенного дня, проведенного с родителями и братом. В отличие от своих матери и отца она не знает о том, какое влияние вирус оказывает на всех нас. Мы прекратили повседневную работу и стараемся как можно лучше приспосабливаться к новым требованиям, не слишком заботясь о своих желаниях.
Николай хочет научиться писать. Вчера он написал «мама», «папа» и «Николай» на одной странице и прикрепил их к зеркалу у входа, чтобы все могли их увидеть. Я буду практиковаться с ним в ближайшие недели. Ему нужно принять реальность своей младшей сестры. Ее имя все еще слишком длинно для него. Он не должен беспокоиться ни о чем другом, как можно дольше.
* Титус Крейенберг - кинопродюсер
