Одновременно настаивая на том, что его правительство и министры не несут никакой политической ответственности за "Темпи", а также что не было никакого редактирования просочившихся в прессу разговоров, и даже о том, что не было вопроса о возможной незаконной перевозке горючих материалов в грузовом поездке, и его правительство практически все сделало правильно.
Почему премьер-министр не призвал к проведению расследования на всех уровнях, чтобы ответить на важнейшие вопросы, которые остаются без ответа, и преодолеть тень, отбрасываемую всеми теми выбранными шагами и действиями, которые де-факто означали, что доказательства были уничтожены или не были найдены.
Премьер-министр, взамен, выступил в парламенте и заявил, что если у вас есть 41%, 158 членов парламента, то он сам может определять, что является белым, а что черным, поэтому вопрос с доказательствами вины не стоит в принципе.
Я хочу внести ясность. Разумеется я не ожидал, что премьер-министр пойдет в парламент и согласится с тем, в чем его обвиняет оппозиция. Он имеет полное право защищать работу своего правительства и пытаться снизить политические издержки. Однако базовая демократическая ответственность требует, чтобы премьер-министр возглавил усилия по полному расследованию этого дела, чтобы избежать любого сокрытия, объяснить, почему существовала практика, которая предполагает сокрытие, и, очевидно, возложить ответственность, к чему общество настоятельно призывает.
От этой обязанности гарантировать процесс расследования премьер-министр полностью отказался, опираясь на свое парламентское большинство, то самое большинство, которое недавно было использовано, чтобы не допустить процедуры парламентского комитета по расследованию и превращения ее, по сути, в простой протокол со списком противоречивых мнений.
Более того, премьер-министр не только взял на себя ответственность отказаться обсуждать, каким образом будет проводиться реальное расследование этого дела, но и предпочел ссылаться на необоснованные "теории заговора" против него, явно нацеливаясь на предполагаемых "врагов", даже не потрудившись назвать их.
Только вот такая тактика премьер-министра - отказ от любого диалога, уклонение от институциональных шагов, которые могли бы реально способствовать тому, что мы обязаны сделать для обиженных жертв, то есть раскрытию истины и укреплению за "черно-белой" логикой, где истина и разум, якобы, есть только у правительственного большинства, на которое охотятся все остальные, - отражает одновременно высокомерие и слабость.
Ведь по-настоящему сильное правительство не боялось бы совместного расследования с оппозицией, не искало бы "врагов", не "показывало бы пальцем" постоянно и, очевидно, не отвечало бы на страдания общества и более глубокое осознание непреходящей глубины проблем (и ответственности) просто словами "это была человеческая ошибка".
Не случайно эта позиция премьер-министра вызывает беспокойство даже в самом правительстве, которое с удивлением восприняло, в частности, увольнение двух министров за посещение светского мероприятия, очевидно, с ведома премьер-министра и по согласованию с ним, - увольнение, не соответствующее правилу "не стреляй в гонца".
Я понимаю, что премьер-министр чувствует себя беспредельно сильным, ведь даже сейчас опросы дают ему комфортное преимущество над оппозицией. Но он не понимает, что расстояние между гребнем власти и началом падения иногда почти незаметно. Падения, которое чаще всего является результатом ошибок и решений, идущих вразрез с народной волей, а не "заговоров".
Особенно в таких условиях, когда позиция правительства прямо противоречит не только общественному чувству справедливости, но и здравому смыслу, попытка создать врагов со ссылками на экономические и деловые интересы, которые охотятся на "хорошее" правительство и делают все, чтобы его поколебать. Это провокационно и опасно, поскольку выдает реакцию правительства Мицотакиса на критику, проверку и расследования, которые должна проводить пресса, когда она чтит свою роль "четвертой власти" и не меняет ее на роль парацентральной власти.
Должность премьер-министра - это, пожалуй, самая высокая привилегия в демократической стране, такой, как наша. Только эта привилегия подразумевает величайшую ответственность. Не перед "партией", а перед греческим народом и институтами Греческой Республики.
