Самолет сердито шумел, прощаясь с пассажирами, которые, не обращая внимания на рычащую от натуги громадину, весело бежали по раскаленному от яркого летнего солнца асфальту.Здесь меня встречала моя новая жизнь, звонко смеясь, радуясь, ликуя такому крутому повороту. Вместе со мной радовалось все кругом – вальяжные пальмы, аккуратные тротуары, говорливые таксисты, что-то лопочущие на удивительно быстром, немного странном языке.
Я приехала надолго. Быть может, навсегда. Люди неторопливо движутся в сторону автобуса. Покупают билетики в симпатичной будке, стоящей напротив уныло стоящего в ожидании пассажиров автобуса. Ленивый водитель курит, прищурившись, наблюдает за посадкой. Наконец, устав от вальяжной позы, возвращается на водительское место, и, уже царственно восседая на своем троне, повелительно заявляет о чем-то. Скорее всего, о том, что автобус трогается – я это понимаю по захлопывающим дверям и маленьком толчке, знаменующим начало движения. Движения в новую жизнь.
Мы весело мчимся по ровной дороге. Зелени, на мой взгляд, маловато. Но это ничего. Помнится, в Крыму ее тоже было не слишком много. Зато как отдыхалось, как отдыхалось…
Конечно, сюда я приехала не отдыхать, а жить.
Решение перебраться жить в Грецию пришло ко мне внезапно. Я и раньше не отличалась любовью к постоянному пребыванию в одном и том же месте. Хотя про Москву очень трудно сказать – одно и то же место. За всю свою жизнь (а мне целых 26 лет) я так не узнала всех прелестей столицы России. Всегда находился кто-то, упоминающий при мне о новом «местечке», где «классно оттянуться» можно. Любовью к «оттяжкам» я, как ни странно, не отличаюсь. Гораздо интереснее, на мой взгляд, поглазеть на чудеса архитектуры, скульптуры, науки и техники и т.п. Еще в универе меня иначе как «ботаником» не величали. И вовсе не потому, что я была отличницей – увы, красный диплом мне не «светил» уже со второго курса, когда, влюбленная в загадочного грека с четвертого курса, я забросила все лекции и занятия, и погрузилась в изучение истории, культуры и языка греков. Каково же было мое разочарование, когда я, при разговоре с Йоргосом (как его звали), обнаружила, что он гораздо менее меня осведомлен о тонкостях культуры и философии как древних, так и современных соплеменников.
Зато теперь я знала греческий, который, как оказалось, являлся достаточно редким языком в России, в связи с чем мне удалось поработать в крупнейшем туристическом агентстве, специализирующемся исключительно на Кипре и Элладе.
Как же получилось, что, очутившись впервые в Греции, я поняла, что не могу больше жить в Москве, с ее летящим, сшибающим все на своем пути народом, с ее безучастной ко всему молодежью, с ее хамами-стариками и старухами, требующими любви и уважения к ним приказным тоном?
Дело не в том, что Греция, с ее пылкими восклицаниями пышущих весельем и раскованностью людей, с ее беспечностью и легкомыслием, граничащей порой с абсолютной безалаберностью, влюбила меня в себя с первого взгляда. Дело в том, что я поняла раз и навсегда - здесь моя судьба. И никуда от нее я не денусь.
А деться хотелось. Сначала в Америку, потом в Канаду, потом…да много куда я собиралась уехать. Каждый раз, объявляя о своем решении, наблюдала прячущуюся в глазах друзей и знакомых великосветскую иронию: да куда тебе отсюда, из Москвы, куда весь мир стекается в поисках хороших денег, работы и развлечений? А мне хотелось теплоты, радушия, страстей и жарких любовных схваток с загорелыми мачо Средиземноморского побережья.
И я сделала этот шаг.
Сколько времени прошло с тех пор, когда я, осторожно перебирая белыми ножками, обутыми в туфли с высоченными каблуками, вышла из аэропорта? Всего лишь пять лет. Но каких лет! Незабвенных, ярких, оставивших неизгладимый след в моей душе и памяти.
Моя душа – душа цыганки. Я знаю, что мне не светит стать добропорядочной женой, с улыбкой встречающей мужа в до блеска вылизанной прихожей и, вяло принимая привычный поцелуй в щеку, спешащей на кухню – выложить очередной шедевр стряпни. Нельзя сказать, что никогда меня не посещали подобные желания. Посещали. Я их даже осуществила пару раз, но, увы, с неизменным результатом. Подустав от слащавых нежностей приходящего строго по часам гражданского супруга, я резко заявляла: «Прости, нам не по пути!», а потом долго слушала прерываемые всхлипами жалобы на бессердечие и абсолютное равнодушие к нему, чуткому, ранимому, любящему.
А потом, вырываясь из клетки на волю, долгими ночами бродила по побережью очередного острова, наслаждаясь свободой и вновь вернувшимся самоуважением к себе как к личности, не зависимой от режима дня и прочих глупостей.
Я обожаю Грецию. Когда кто-нибудь из местных интересуется, по каким городам и весям ступала моя изящная ножка, я просто открываю карту и показываю две точки на ней – такие отдаленные, никому неизвестные… «Ты там была?» - интересуется собеседник, вытягивая лицо в обычной мимической маске, должной изображать крайнее удивление. «Нет», - улыбаюсь я. «Я хотел спросить, где ты была», - терпеливо объясняет мне любопытствующий. «Вот только здесь я и не была», - поражаю его ответом, - «Но поеду», - окончательно добиваю грека.
Да, я несколько раз объездила Грецию от края и до края. С восхищением взирала на уютные, покрытые необыкновенными цветами домики, записывала интересные названия деревенек, то и дело встречающихся на моем пути, фотографировала небо сквозь цветы, сквозь травинки, сквозь волосы любовников и растопыренные пальчики малышей. Когда начинаю вспоминать свои путешествия, чувствую, что пьянею от воспоминаний, от переполняющем меня восхищении к этой красивой, неподражаемой земле.
Я не приехала сюда работать, заводить дом, семью, накапливать богатства и строить дом. Я приехала жить свободно и беззаботно. Вот это и делаю.
Для меня работа – это способ заработать деньги на необходимое: проездной билет, сандвич (хотя это тоже не обязательно – как правило, меня угощают). Моя свобода пугает людей, они просто шарахаются от меня как только узнают об образе моей жизни. А я так счастлива!
Прошло пять лет, после того как я решила все бросить ради своей мечты жить так, как я это чувствую, как мне хочется этого. Но в последнее время что-то начало расстраивать меня. Неопределенное, тягучее, неприятное. Что? Жажда. Жажда новых ощущений, новых жизненных виражей, впечатлений.
Задумавшись об этой новой своей черточке (возможно, она не новая, а просто хорошо забытая старая), я начала беспокоиться. Может, меня потянуло на серьезную жизнь?
В качестве эксперимента я завела серьезные отношения с хорошим мальчиком, начала посещать косметологический салон, заделалась подружкой нескольких примитовно мыслящих греческих дамочек. Нашла работу турагента, которая, как мне казалось, отвечала моим способностям и моему опыту.
Но случилось ужасное: я впала в депрессию и однажды обнаружила себя перед ящиком с лекарствами. Руки судорожно искали какое-нибудь снотворное или успокоительное, способное прекратить мои муки на час, на ночь, навсегда…
Опомнившись, я выпрямилась, прошествовала в комнату, где ничего не подозревающий мальчик, вяло поедая купленные накануне печенья, наблюдал за передвижением непонятных существ на огромном экране суперсовременного, подвешенного на стенку в виде картины телевизора.
- Мне надо уйти, - безапелляционно заявила я, на ходу снимая с себя изящный пеньюар, подаренный им мне на какой-то «значительный» день нашей жизни.
- Когда вернешься? – несколько оживился он.
- Не думаю, что вернусь, - легко ответила я, легко оделась в свое любимое платье, которое он умолял никогда не одевать, и, слегка хлопнув дверью, вышла из душного помещения.
Вышла на свободу. Вышла, чтобы окончательно осознать, что я создана для особой, непохожей на обычное человеческое существование жизни. Глаза блестели от слез, хотя я ненавижу плакать. Но в тот момент было позволительно пролить слезу счастья по поводу прощания с канареечной жизнью, которую никогда не принимала и не могла принять.
Я забыла о нем мгновенно, как забыла о множестве других мужчин, прошедших сквозь мою жизнь и оставивших в глубине души твердую уверенность в существовании на земле любви мгновенной, непостоянной, волшебной. Такой же любви, как к Греции.
Сейчас моя любовь…нет, не умерла, - спряталась так глубоко, что только новая страна, новые ощущения, новый риск, новые мужчины способны вытащить ее из недр души.
Моя новая любовь ждет меня. Она протягивает свои зеленые тропические руки и умоляет: «Поспеши, мне так тебя не хватает!». Новая, самая чудесная страна в мире ждет меня, и я лечу к ней. На следующей неделе. Как только найду средства, чтобы отплатить дорогой билет, который, увы, никто не сможет мне подарить. Ну и ладно!
Записала Илона Таланцева
