Неудачи преследуют понтийского царя

Он посылает посольство к царям Скифии, Парфии и Арме­нии с просьбой об оказании военной помощи.

Цари Скифии и Парфии отказали в помощи Митридату.

Понтийский царь, силой оружия сделавший своим союз­ником скифского царя Палака, который после смерти своего отца Скилура безоговорочно поддерживал Митридата, посылая ему многочисленных скифских всадников, принимавших учас­тие в азиатских и греческих кампаниях, не очень рисковал сво­им отказом. Потеряв значительное количество скифской моло­дежи в войнах Митридата, он решил отдалиться от Понта. К этому его подталкивала не только скифская племенная знать, не получившая богатых трофеев из-за неудачных походов, но и римские агенты; внушавшие Палаку, что дни понтийского царя сочтены в результате крупных военных неудач. Немногие ски­фы, сумевшие добраться до родных степей Причерноморья, своими рассказами сумели внушить окружению скифского царя мысль о несокрушимости римлян и их могуществе. Поэтому Палак решил отказать в помощи Митридату, не боясь послед­ствий разрыва союза с понтийским царем. Теперь он не опа­сался карательных мер со стороны понтийцев, оборонявших соб­ственную страну от наступавших римлян. Царевич Махар, за­нятый в Пантикапее отправкой продовольствия и снаряжения в Понт, не имел достаточных сил для наступления на скифов. В результате этого царь Палак, принявший вооруженный нейтра­литет, вышел из-под опеки Митридата Евпатора и стал незави­симым правителем.

Парфянский царь Арсак, приложивший много усилий для увеличения своих владений и отгороженный от Запада землями армянского царя, не видел смысла ввязываться в опасную вой­ну, не сулившую ему приобретений. Он боялся дальнейшего усиления армянского царства, бывшего в союзе с Понтом и захватившего в короткий срок огромную территорию. Арсак счи­тал, что чем больше ущерба потерпят Митридат и Тигран, тем более он усилится.

Тигран Великий, женатый на дочери понтийского царя, пообещал помощь, но посылать армянское войско против рим­лян поостерегся, помня о разгроме своих войск в Каппадокии, посланных на помощь Гордию.

Митридат, видя, что его зять не торопится с посылкой армян­ских войск на защиту Каппадокии от вступившей в нее римской армии под командованием Лукулла, вконец расстроенный, посы­лает наспех собранную армию под командованием Диофанта.

Диофанта Митридат считал своим лучшим полководцем, но из-за своей маниакальной недоверчивости весь период этой войны держал его на второстепенных ролях.

Теперь же, понимая, что римляне через Каппадокию могут пройти в Понт, он доверил ему армию из сорока тысяч пехоты и восьми тысяч всадников, назначив к нему помощника Таксила.

Диофант выступает в Каппадокию и очень скоро встреча­ется с римлянами. Не вступая в генеральное сражение с рим­скими легионами, Диофант применяет тактику ежедневных мелких стычек с противником. Диофант с Таксилом опасались вступать в генеральное сражение с легионами Лукулла, из-за плохой обученности своих наспех собранных войск.

Но когда Таксил сумел установить контакты с командира­ми фракийской конницы, сражавшейся на стороне римлян, то понтийские полководцы решились на большое сражение. Фра­кийские кавалеристы недавно попали в плен к римлянам, сра­жаясь на стороне Митридата.

Лукулл, испытывая нужду в кавалерии, решил зачислить к себе бывших наемников царя, но постоянные издевательства и унижения со стороны римлян укрепили решимость фракийцев за плату, обещанную Таксилом, изменить римлянам.

Диофант с Таксилом совместно с фракийскими командира­ми разработали план общих действий. После нескольких стычек, когда понтийская армия и римская кавалерия вышли на помощь своим легковооруженным воинам, фракийцы внезапно обруши­лись на римскую конницу. Римские всадники, попавшие в окру­жение и неся огромные потери, с трудом прорубились навстречу своей пехоте, спешившей к ним из лагеря на подмогу.

В панике римские кавалеристы бросили своего раненого командира Помпония, попавшего в плен и отправленного Ди­офантом в Кабиры к Митридату. Потеряв почти всю свою кон­ницу, Лукулл решил уйти с равнины в горы, чтобы лишить понтийцев превосходства в кавалерии.

Римские полководцы, потерпев поражение, решили уходить не к морю, а напротив двинуть легионы к Кабирам. Найдя проводников-греков, Лукулл горными тропами повел войска к Кабирам. Узнав от разведчиков, куда движутся римские легионы, Диофант тоже двинул понтийские войска к Кабирам и, прибыв туда раньше Лукулла, разбил свой лагерь на равнине, куда прибыл и Митридат.

Лукулл, придя ночью, устроил свой лагерь на возвышен­ности прямо над головами понтийцев.

Митридат приказал беспощадно разорить всю местность вокруг римского лагеря, чтобы поставить римлян в трудное по­ложение с продовольствием.

Римляне испытывали острый недостаток хлеба, и Лукулл вынужден был отправить сильный отряд, оставшейся у него конницы, для захвата продовольствия. Митридат, узнав об этом, решил атаковать оставшиеся с Лукуллом войска, всеми имею­щимися у него силами.

В упорном сражении, где вверх брала то одна, то другая сторона, римская пехота опрокинула понтийцев и погнала их с поля боя. Легат Лукулла, М. Помпеи, переправившись через реку Лик, штурмом взял лагерь Митридата и стал преследовать понтийского царя.

Митридат с небольшой свитой едва ушел от преследовав­ших его конных галатов, союзников римлян.

Увидев, что галаты настигают его, он приказал распороть несколько мешков с золотыми и серебряными монетами, рас­сыпавшимися на пути бегства.

Галаты, увидев монеты на земле, прекратили преследова­ние и бросились их собирать.

Избежав явного плена, Митридат примчался в Коману и, присоединив к себе стоявший здесь гарнизон из двух тысяч всадников, немедленно двинулся на восток.

Лукулл осадил Кабиры, гарнизон которых отказался ему сдаться, но, увидев тщетность попыток с ходу взять крепость, оставил часть своих сил под Кабирами, а сам направился вслед за Марком Помпеем, преследовавшим Митридата.

Понтийский царь со своим отрядом, проделав за три дня 200 км, перешел границу Армении у Телавра, куда через четыре дня после него прибыл Лукулл с римскими легионами.

Римский полководец, простояв несколько дней у границ Армении, так и не решился преследовать Митридата во владе­ниях его зятя, чтобы не вступать в конфликт с Тиграном. Со­брав вместе подчиненные ему войска, он стал захватывать под­ряд местности и города, подвластные Митридату.

Он покорил Малую Армению, племена халдеев и тибаренов, вновь вернулся к осажденным частью его войска Кабирам.

Митридат, оставленный в покое Лукуллом, прибыл в Тигранакерт, но не был впущен в город. Тигран решил не допускать к себе тестя, вынашивая видимо какие-то свои планы. Он приказал выделить средства на содержание Митридата и его сопровожде­ние, а сам под разными предлогами уклонялся от встречи.

Понтийский царь проводил тягостно длившееся для него вре­мя в одном из дворцов, предоставленных ему зятем. Молчание Тиграна Митридат воспринимал, несмотря на оказываемые ему царс­кие почести, как отказ в помощи. Боясь, что его многочисленные жены и сестры попадут в руки римлян и будут отправлены в Рим, для украшения триумфального шествия Лукулла, Митридат послал евнуха Бакхида с отрядом всадников в приморский город Фарнакию, где находились женщины с приказом умертвить их. Бакхид выполнил поручение Митридата, но известие о смерти его жен и сестер имело самые отрицательные последствия для царя.

Начальники гарнизонов и наместники царя восприняли это известие, как утрату Митридатом надежды восстановления своего государства. Один за другим они изъявили покорность Лукуллу.

Сдались и Кабиры, где Митридат хранил огромные богат­ства. Лукулл раздал часть сокровищ своим легионерам и союз­никам, пощадив население города. Римский полководец осво­бодил из заточения сотни томившихся там понтийцев, бывших под подозрением у Митридата. Среди них находились не толь­ко греки — главы проримских партий, но и родственники са­мого царя. Свободу получила и сестра Митридата, Нисса, подо­зревавшаяся в заговоре против царя.

Отчаявшийся Митридат, узнав о том, что почти все его вла­дения в Малой Азии находятся в руках римлян, написал несколько писем парфянскому царю Арсаку с призывами начать войну с римлянами. Царь Арсак, как и Тигран, молчал. Все выжидали дальнейшего развития событий.

Митридат чувствовал себя во дворце, отведенном ему зятем, как в почетном плену. Он продолжал рассылать гонцов и агентов во все города, продолжавшие сопротивляться римлянам, с обе­щанием благ и поддержки в будущем. Продолжалась оборона малой столицы Понта Амиса, которую возглавлял талантливый полководец и военный инженер Каллимах.

Осаждавший город легат Мурена потерпел несколько неудач, пытаясь взять его штур­мом. С помощью военных машин Каллимах заставил римлян держаться на почтительном расстоянии от городских стен.

Прибытие самого Лукулла ничего не изменило, Каллимах и жители города отказались от сдачи и предпринятый римляна­ми штурм принес им новые потери.

Огорченный римский полководец, приказав Мурене про­должать осаду, отправился к Евпатории, которую осаждал его легат Кассий Барб. Но и здесь Лукулл не смог добиться успеха, так как все приморские города, имея корабли, постоянно под­возили продовольствие из Таврики.

Лукулл вынужден был вызвать на помощь из Геллеспонта флот Триария и вместе с ними обходил побережье и подчинял себе один город за другим. После боя у острова Тенедос, где были разгромлены остатки флота Митридата, отказавшиеся сдаться в плен римлянам, командующий Гай Валерий Триарий по приказу консула Котты прибыл к Гераклее. Это был крупнейший греческий город на побережье Понта сохранявший свою автономию, но вынужденный в силу обстоятельств примкнуть к Митридату Евпатору, так как зависел от поставок продовольствия из Таврики, бывшей под контролем понтийского царя.

Как только консул Котта узнал, что Триарий с 43 триерами стоит на рейде Гераклеи, то сразу же двинул свою армию к городу. Гераклеоты увидев вражескую эскадру наполовину состоявшую из кораблей лучших моряков той эпохи родосуев, тут же охваченные порывом вывели в море свои корабли, большинство из которых были с неукомплектованными экипажами. Родосцы не дожидаясь римлян первыми бросились на гераклеотские корабли. Их триеры таранными ударами сразу потопили пять кораблей понтийцев, потеряв при этом три корабля. Затем в сражение вступили и римляне. Под натиском превосходящих их сил, гераклеоты поддерживаемые криками горожан собравшихся у порта и городских стенах приморской части города, после упорного сражения были вынуждены отступить в свою гавань, потеряв 14 кораблей из 30. В очередной раз римляне победив греков, руками греков, заняли внешнюю гавань города и установили жестокую блокаду. Теперь в город не мог прорваться ни один корабль с продовольствием из Херсонеса, который до этого постоянно поддерживал свою метрополию. Ко всем бедам в Гераклее вспыхнула эпидемия чумы, унесшая тысячи жизней горожан и воинов митридатовского гарнизона. К весне 70 г. положение Гераклеи стало безнадежным. Горожане на народном собрании потребовали у митридатовского военачальника Канакорика переговоров о мире с римлянами, на условиях обеспечивающих город от разорения. Конакорик, в ту же ночь посадил свое войско на корабли и с боем прорвался из города.

Узнав об этом командант Дамофил, открыв ворота, впустил в город римское войско. С дикой жестокостью римляне расправились с горожанами и разграбили город.

После того как город был полностью разорен, Котта приказал поджечь Гераклею. Уничтожив город консул отправил свою пехоту и конницу на помощь к Лукулу, а сам с союзным вифинским войском удалился в Кизик, увозя огромную добычу.

С большими потерями для римлян были взяты Гераклея и Амастрида. Война приняла затяжной характер. Лукуллу доносили, что жители провинций в состоя­нии брожения из-за беззаконий, творимых римскими откуп­щиками. Опасаясь за свой тыл, Лукулл поручил осаду понтийских городов своим легатам, а сам отплыл в Лаодикею наводить порядок и собирать новые войска, на случай если Тигран или парфяне решатся двинуть свои армии на римлян.

Одновременно римский полководец отправил к армянско­му царю посольство во главе с Апионом Клавдием с требовани­ем выдать Митридата Евпатора.

Осторожный Тигран ответил Лукуллу, что он знает какое зло причинил Митридат римлянам, но он не хочет, чтобы чело­веческая молва говорила о том, как он выдал отца своей жены его врагам.

В своем письме Тигран не стал называть Лукулла импера­тором за то, что римский полководец в своем послании не ве­личал его царем царей.  

1 Евпатория — город, основанный Митридатом на северном побережье Малой Азии  

Прибыв в провинцию Азия, Лукулл, чтобы разрядить край­не сложную политическую обстановку, властью наместника, распространявшейся на Азию и Вифинию, Понт и Киликию, объявил, что заимодавец имеет право получить лишь четверть доходов своего должника, а ростовщик, включивший проценты в сумму первоначального долга, теряет все.

Приказ наместника победоносного Лукулла принес ему симпатии и поддержку населения малоазиатских провинций.

Но римским всадникам-откупщикам уже подсчитавшим свои будущие барыши, он показался ужасным ударом и несправедли­востью. На Лукулла посыпались многочисленные жалобы в Рим.

Ему припомнили все: и что он неумолим и несговорчив, суров с солдатами, что он не располагает легионеров на зимовку в союзных греческих городах, а заставляет их зимовать в тонких кожаных палатках, и что он не дал им разграбить ни один бога­тый город. Римские всадники, имевшие свои интересы в Азии, натравили на него в Риме его старых врагов.

Эти же люди натравливали против него солдат и офицеров легионов, которые чувствовали себя обделенными в военной добыче. Но Лукулл продолжал укреплять власть Рима в про­винциях, бывших под его властью, и собирать новые отряды воинов из союзных государств для борьбы с Митридатом.

К нему прибывали посланцы из городов и племен, захва­ченных Тиграном Великим, тяготившихся его неограниченной властью и непомерными поборами. В числе их оказался и Зарбиен, царь небольшого государства Гордиены.

Митридат Евпатор, бежавший в Армению к Тиграну, поте­рявший большую южную часть своей державы и своих естест­венных союзников, Сертория в Испании и Спартака в Италии, продолжал поддерживать связи с пиратами Средиземного моря. Он не оставил своих надежд переломить ход войны. Царь Пон­та засыпал своего зятя просьбами о помощи, искал встречи с ним, но Тигран долго был неумолим. В своих письмах Митри­дат излагал планы будущих боевых действий, в которых пред­полагалось участие воинов из Таврики, Тамани и Колхиды со­вместно с непобедимыми армянскими войсками. Царь Понта в десятый раз письменно излагал Тиграну свои доводы, ссылаясь на неумение римлян взять штурмом немногие осажденные понтийские города: Амис, Евпаторию, Синопу. Он упрекал Тиграна за неверие в мощь армянского оружия, но никак не мог увлечь его в военное предприятие.

В своих письмах в Пантикапей к сыну Махару, он обнаде­живал скорым вступлением в войну армянского царя, войска которого сметут римлян, утомленных бесконечной осадой понтийских городов.

Флот Боспора и Херсонеса, прорывая римскую блокаду осажденных городов Понта, доставлял им продовольствие и снаряжение. Небольшие десанты, высаживаемые кораблями Махара, наносили урон римлянам, занятым фуражированием в окрестностях этих городов.

Царевич подготовил Боспор на случай высадки римского десанта, заготовив значительное количество продовольствия в Пантикапее. Но он был готов и к посылке войск из Таврики на помощь Митридату, если тот выступит из Армении для осво­бождения Понта от римлян. Он был еще уверен, что предпри­имчивый отец сумеет переломить ход войны с помощью Тиграна Великого. Махар сумел снова перетянуть на свою сторону скифов. Вероятно это случилось после смерти царя Палака, когда царевич поддержал одного из сильнейших претендентов на цар­ский престол, так как в дальнейшем древние авторы упомина­ют скифских царей во множественном числе, не называя конк­ретных имен.

Сохранила верность царю и Колхида, наместник которой был готов двинуть воинственных колхов на помощь Понту.

Упорное сопротивление осажденных понтийских городов и новости о стабильности в Таврике, Боспоре и Колхиде в со­четании с бесконечными уговорами Митридата подействовали на Тиграна Великого. Немалую роль в изменении политики ар­мянского царя сыграло и поведение Лукулла, позволившего себе пренебрежительно отзываться о Тигране Великом.