В последнее время разговоры и шумиха относительно кризиса в Греции поубавились, но проблемы, обозначенные в этой шумихе, остались. Экономический кризис в Греции действительно очень сильный, последствия которого вскоре обнажатся со всей очевидностью. Существующий долг для Греции реально неподъемный, и то, что он был заказным и именно на неподъемность, понимают очень многие. «Окна уязвимости» Евросоюза и евровалюты были хорошо известны американским геостратегам, и всё происходящее сегодня в Греции, а также вокруг неё - не случайность и не "стихийное развитие событий", но тщательно спланированная и последовательно осуществленная в течение ряда лет диверсия, в которой были задействованы государственные структуры и крупнейшие финансовые институты США.
Сначала политическая верхушка Греции была фактически скуплена на корню и послушно наращивала внешний долг страны с помощью хитроумных финансовых схем, предложенных специалистами Golden&Sahs и позволяющих, с одной стороны, обходить требования Евросоюза, а с другой - получать и тратить десятки и сотни миллиардов якобы неучтенных долларов. Потом масштабы коррупции оказались вскрыты новыми властями страны, и начался второй этап: выведение греческих проблем на общеевропейский и общемировой уровень».
И в результате Греция оказалась на пороге объявления очередного дефолта, то есть далеко не первого. Впервые Греция объявляла банкротство в 1827 году, не сумев отдать долг Англии, который был использован на снаряжение флота и приобретение боеприпасов, необходимых для завершения начатой революции. Революция, как мы знаем, завершилась 3 февраля 1830 года официальным признанием независимости Греции. В середине 1832 года были окончательно проведены границы нового европейского государства, зафиксированные Константинопольским договором между Великобританией, Францией и Россией с одной стороны и Османской империи – с другой.
Второй раз Греция обанкротилась в 1843 году, во времена царствования Оттона. В 1893 году, после девятикратного увеличения государственного долга, начиная с 1843 года, Греция объявила очередной раз банкротство, от последствий которого она избавилась лишь только в 1978 году. В этот год официально закрылся офис комиссии Международного Экономического Контроля - МВФ того времени. В четвертый раз Греция объявляла банкротство в 1860 году, а в пятый раз - в 1932 году, три года спустя после мирового экономического кризиса.
Как следует из вышеизложенного, история современной Греции - это плавный переход государства от одного банкротства к другому. Существует довольно устойчивое мнение, что их виновниками являются кабальные условия выплат долгов, предоставляемых кредиторами, действия которых рассматриваются не иначе, как враждебные. Конечно, данное утверждение можно было бы, хотя бы с натяжкой, взять за основу, но принятый в 1954 году закон, позволяющий правительству брать деньги из неподконтрольных им фондов под проценты, опровергает это мнение. Деньги правительством брались довольно активно, но не было еще ни одного случая их возврата, приведшего к колоссальному внутреннему долгу.
Все это вместе наводит на мысль, что на проблему в Греции следует взглянуть намного шире того, как она преподносится, выйти за рамки постоянно возникающих экономических проблем. Для этого обратим внимание на следующие факты:
- Кроме существующего внешнего долга - более 300 млр. евро - существует и внутренний долг, однопорядковый по размерам с внешним.
- Сильно раздутый государственный аппарат. По некоторым данным число госслужащих составляет от 7% до 15% от численности населения страны. По крайней мере согласно заявлению зампреду греческого правительства, только в 2004-2009 годах число служащих выросло на 50%. Следует заметить, что во Франции оно не превышает 1%
- Несмотря на то, что многие греки, рожденные за пределами Греции, достигают огромных успехов практически во всех сферах деятельности, - внутри это абсолютно невозможная вещь. Бытует мнение: если хочешь достичь чего-нибудь - уезжай куда-нибудь, но только за пределы Греции.
- 19 мая этого года, в день памяти Жертв геноцида греков Понта (согласно историческим данным с 1912 по 1922 год было уничтожено 355 тыс. греков), Министерство образования предложило школьникам тему для сочинения "Дом Кемаля".
- И Костас Караманлис, и Йоргос Папандреу, будучи премьер-министрами страны, возлагали венки к памятнику Мустафы Кемаля.
Для государства, рожденного не более 200 лет назад (в 1832 году), такое поведение выглядит более, чем странным. Вместо свойств состояния системы, способствующих подъему, созиданию (это сами они так поступают, их никто не заставляет), в ней действуют силы, соответствующие инерционной фазе развития этноса, саморазрушению, хотя, исходя из теории Л. Гумилева, новоиспеченному этносу до акматической фазы еще добрых лет 100. Все это наводит на мысль, что во вновь образовавшемся государстве, сразу или постепенно, были установлены социальные связи, соответствующие инерционной фазе развития Византии, прерванной турками-сельджуками в 1453 г. с захватом Константинополя, но сохранившихся в греческих анклавах уже Османской империи. Для того, чтобы убедиться в этом, стоит обратить внимание на некоторые особенности социальной системы Византии.
История Византии изучена исследователями достаточно хорошо, и особенно в период, соответствующий фазовому переходу, и именно переходу из фазы инерционной в обскурации. В любом случае фазовый переход системы, по определению, предполагает при плавном, медленном изменении какого-либо ее параметра резкую смену свойств и состояния самой системы. В работе «Самоорганизация, как смена мировоззрения» преподносилась мысль, что с потерей пассионарности в обществе начинает давить биология самой макробиологической системы, которое и приводит к смене, ломке ранее существующей и установившейся в момент образования этноса оригинальной системы саморегуляции макросистемы, что, в свою очередь, приводит к надлому самой системы. При этом происходит потеря той оригинальности, самобытности, неповторимости, которые проявляются в момент образования самого этноса и выделяет его среди всех других.
«Понятие «византийство» (хотя в Х в. его так не называли) существовало, как стериотип поведения, устойчивость которого обеспечивалась социальными и идеологическими формами: властью базилевса над телами и православного патриарха над душами. И все варяги, армяне и половцы, попадавшие в столицу империи, легко входили в устоявшийся ритм городской жизни и, говоря языком этнографии, игнорировались местным населением. Так, несмотря на текучесть и постоянную смену населения, культурная традиция Византии сохранялась. Наличие большого пассионарного центра цементировало переферийные области – Малую Азию и Балканский полуостров. Благодаря постоянному обмену населения, связь между столицей и фемами, как правило, не нарушалась. А империя, защищенная храбрыми славянскими солдатами и способными армянскими офицерами, богатела, жирела и опускалась» (Л. Гумилев «Конец и вновь начало» М.2001 г. 182-183 стр.), то есть, начинала давить биология, изменяя этот основной принцип – власть базилевса над телами, а православного патриарха над душами - и меняя центростремительные силы в обществе на центробежные. Итак:
- Основной ячейкой византийского общества была семья.
«Если сравнивать византийскую семью с римской, бросается в глаза упрочение ее внутренних связей. Римлянин был прежде всего гражданином, членом городской общины — муниципия. В Византии общественная жизнь стала фикцией: торжественные процессии и пышное богослужение давали известное удовлетворение эстетическим и религиозным, но отнюдь не политическим потребностям людей. И потому они все более замыкались в семье.»(Каждан А.П. «Византийская культура» гл.2)
Если продолжать сравнивать византийскую семью с римской, то следует заметь, что если греки объявляли брак заключенный вне церкви греховным, то в средневековом Риме существовал принцип брачного согласия как достаточного условия создания семьи.
Но на рубеже ХI – XII столетий в Византии на внебрачные связи уже стали смотреть снисходительно, а незаконных детей практически приравнивали к потомству от официальных супругов.
« Другая тенденция этого столетия — упрочение родственных связей , выходящих за пределы малой семьи. Семью ощущают теперь как часть целого — рода. Фамильные имена, которые практически не существовали в VIII— IX вв., теперь становятся все более распространенными, во всяком случае в среде знати. Правда, передача фамилии осуществляется весьма своевольно: человек может принять фамилию матери или даже бабки, два родных брага могут носить разные фамильные имена. И все-таки аристократические «кланы» становятся с конца XI в. политической реальностью: именно в это время оформляются аристократические роды Комнинов, Палеологов, Кантакузинов, которые уже не сходят с исторической сцены до самого конца существования», хотя до этого императором Византии мог стать любой по происхождению и лишь только личные достоинства предопределяли его восхождение к престолу.
- «Провинциальная знать усиливается в X в. Крупные поместья растут особенно быстро в Малой Азии. Здесь создаются целые княжества, подобные владениям Малеинов, которые были в состоянии выставлять собственное войско в три тысячи человек. В конце X в. столичная знать, возглавляемая Василием II, сумела разгромить провинциальную аристократию: магнатские фамилии, угрожавшие расчленением страны, были или вовсе уничтожены, или смирены.»
- «Долгое время церковь в Византии вообще не имела своих особых доходов и жила преимущественно на императорские пожалования и дары частых лиц. Только с конца X в. вводятся здесь первые регулярные взносы в пользу церкви: клирики должны были платить епископу за рукоположение в сан, миряне — за бракосочетание; установлен был каноникон — сравнительно невысокая плата деньгами и натурой, взимавшаяся с деревень пропорционально числу домов. Ничего подобного западной десятине византийская церковь не знала. И политически византийская церковь была подчинена государственной власти. Император или его представитель председательствовал па соборах, съездах высшего духовенства; император выбирал патриарха из трех кандидатов, рекомендованных ему церковью; император смещал патриарха, словно неугодного чиновника.» Иными словами в конце Х века наметилась тенденция церкви к независимости, более того, уже в этом же Х веке патриархи активно включаются в государственное управление. «Еще заметней, пожалуй, была тенденция к независимости у высшего духовенства провинций — митрополитов и епископов. В своих диоцезах они нередко превращались в политических руководителей, занимались военными и финансовыми проблемами. Более того, опираясь на поддержку провинциальной знати, епископат время от времени рисковал оказывать сопротивление центральной власти и критиковать и внешнюю политику государя, и налоговую систему.» По существу христианство, в лице церкви, перестает быть национальной или точнее этнической идеей. Если раньше церковь была ответственна за души или мораль и нравственность в обществе, то со сменой своего императива поведения – общество вверглось в свою противоположность. Инстинкты, животность становятся ведущими в поведении людей.
В этих трех пунктах обозначены смена социальных отношений в переходный период из инерционной фазы в фазу обскурации на макроуровне в сферах деятельности общества затрагивающих основы государства. К чему это привело мы знаем – к смене свойств системы включающих центробежных силы и к развалу империи. В этой же книге - Каждан А.П. «Византийская культура», имеется отличное описание состояние системы соответствующей уже новой фазе развития этноса – обскурации.
«Наиболее последовательно нормы поведения византийской знати были охарактеризованы Кекавменом. Не связанная единством сюжета, распадающаяся на отдельные части книга Кекавмена тем не менее отличается целостностью моральной концепции. Главный принцип Кекавмена — осторожность и недоверие. Человек действует один в неуютном мире подстерегающих его опасностей и постоянно должен быть начеку, остерегаясь доносчиков и собственных подчиненных, избегая двусмысленных разговоров и разнузданных пирушек. Все чревато опасностями, постоянно грозит опала, разорение, предательство, и только на свою осторожность и хитрость можно уповать. Ни верность, ни дружба не существуют, и именно друзей Кекавмен опасается всего больше. …
Феодальная аристократия Запада, сплоченная вассально-ленной системой, создала и развивала моральные принципы «чести» и «верности». Византийская знать, нестабильная и разобщенная, не верила ни в честь, ни в дружбу, но лишь в эгоистическое личное благополучие.»
Самое интересное это то, что с момента зарождения Византии – система власти по существу не менялась, но менялась ментальность. Если посмотреть на график Гумилева отражающий изменения уровня пассионарного напряжения суперэтнической системы, то по существу этот график можно назвать и графиком изменения ментальности этноса, поскольку в ментальности фиксируется состояние самой системы, этноса.
А теперь вновь вернемся к современной Греции, и если мы убедимся, что поставленная гипотеза о сохранении в современной Греции социальных отношений соответствующей предпоследней фазе развития Византии обскурации, то и описанное выше состоянии системы будет соответствовать и во вновь образованном государстве. Безусловно и исторические и экономические рамки за протекшие столетия поменялись, и не надо ожидать сто процентного совпадения в социальных отношениях, потому что они будут адаптированы к современным условиям. Причем адаптация, следует подчеркнуть, напоминающая механизм действия психосоматики, но только на этническом уровне. В этом случае сто процентного совпадения и не надо искать, нужно искать тенденцию. Итак.
- Четыре пятых предприятий в Греции семейный бизнес.
- Политическая власть в стране удерживается несколькими семейными кланами.
- До настоящего времени церковь в Греции имеет государственный статус и священники зарплату получают от государства. Церковь владеет недвижимостью, имеет собственные экономические источники дохода, но практически никаких налогов не платит. И решение правительства – церковь должна отдавать в казну 20% со всех доходов от аренды и 10% со всех наличных поступлений – глава греческой церкви назвал неэтичным и нечестным. А епископ Александруполиса в официальном заявлении по этому поводу предложил отдать государству акции Национального банка Греции (не для протокола – а какова их цена сейчас и будет после объявления банкротства), которыми владеет Церковь – при условии отказа от принятого правительством решения. Кроме этого церковная верхушка погрязла в скандалах и отмывании денег. Как видим из всего этого - церковь гораздо больше озабочена собственными проблемами и благосостоянием. И православие, являясь официальной религией Греции по существу, как и в период обскурации Византии, является лишь формой поведения, то есть фикцией.
С тем состоянием системы описанном немного выше трудно представить что станет с Грецией, так как не непонятны планы и цели тех, кто провоцировал экономический кризис в Греции и именно такого масштаба. Одно совершенно ясно – ввергая страну в неподъемный долг, никто и не собирался получать эти деньги обратно, ожидая плату в другой форме. Вот только какой? Но это все игра. Самое главное это то, что фаза обскурации, согласно Л. Гумелеву, длится порядка 200 лет. Для Византии этот срок был гораздо большим, но он все равно прошел. Возможно и сейчас так будет, но системы стали более открытыми, скорости перемещения почти мгновенными, как впрочем и скорость распространения информации.
