Великий упущенный шанс

Сейчас сложно это представить, но еще в 2016 году Ангела Меркель говорила о едином экономическом пространстве от Лиссабона до Владивостока.

 

Общий исторический контекст, как ни крути, Россия столетиями была именно европейской великой державой, также мог сыграть в пользу такой интеграции. Вступление России в ЕС в рамках союза Москвы и Брюсселя было бы лишним и даже вредным. Однако в течение нескольких лет он давал превосходные плоды и без такого слияния в науке, образовании, торговле. Сдвиги происходили все-таки в целом в лучшую сторону.

Однако по различным, но в первую очередь политическим, причинам эти проекты в течение нулевых, а затем 10-х годов были более-менее похоронены. Но только теперь, когда случился настоящий разрыв, стало ясно, насколько на самом деле Европа и Россия нужны друг другу.

Оказалось, что Россия действительно плотно встроена в мировую экономику (по крайней мере, была), и речь не только о нефти, но и о продовольствии, удобрениях, металлургии. Конечно, так или иначе, замена российским товарам – это вопрос цены, а не принципиальная невозможность выжить без нас. Однако выяснилось, что в действительности задирать нос не стоит ни той, ни другой стороне. Как Европа зависит от благосклонности своего старшего союзника США, так и Россия в высшей лиге международной политики не является самым сильным игроком ни по населению, ни по технологиям и нуждается в союзниках.

В современном мире, где Европа, как таковая, уже не является полностью самостоятельным центром силы, а ключевое мировое соперничество – это гонка США и Китая, похороненный интеграционный проект России и Европы можно смело назвать великим упущенным шансом. И он был упущен по самому нелепому и бездарному из возможных поводов – из-за «украинского наследства». Поистине, потомки имеют право считать нас всех персонажами черной комедии. Цивилизационный шанс упускается на наших глазах из-за Жмеринки и Запорожья.

Тем не менее история имеет очевидное свойство, являющееся поводом для великого ужаса и безудержного оптимизма: она никогда не заканчивается. Пушки на Украине смолкнут, и нам придется вновь обсуждать, как России взаимодействовать с Европой.

Как неожиданно ни прозвучит в свете всех последних событий, Россия – это, безусловно, европейское государство. История, культура, да и политика на протяжении долгих веков – это скорее то, что объединяет нас, чем то, что разводит по сторонам. Даже утопия, которую Россия столь последовательно пыталась воплотить на своей земле, это изначально европейская утопия, о чем не стоит забывать ни тем, кто воспевает социалистический эксперимент, ни тем, кто видит в нем проявление некоего русского ада.

Этот тезис, кстати, не противоречит никакому специфическому особому пути России. «Особый путь» не стоит понимать, как добровольный уход из мирового контекста, но каждая страна, действительно, проживает собственный уникальный опыт. Да, Россия всегда была слегка маргинальным для Европы государством. Но что уж, маргиналом Европы можно назвать и Исландию (с поправкой на масштабы, конечно), а в наше время – и Британию. Сотни лет истории – не то, что может быть вычеркнуто из реальности одномоментно.

Сейчас Европа строит железный занавес, правда, висит он непрочно, и в нем зияют прорехи. Велико искушение повесить собственный, просто ради того, чтобы показать дулю.

Но этому искушению не стоит поддаваться. Экономическая и научная кооперация дают огромные преимущества, да и культурные связи – это всегда в плюс обеим сторонам контакта. Мы часто сожалеем, что нас за рубежом представляют довольно безумно (это правда), но и сами мы зачастую очень упрощенно, чтобы не сказать карикатурно, воображаем себе наших западных соседей, и реальные предметы их забот и чаяний, прямо скажем, не крутятся вокруг вопросов об однополом сексе, например, да и отношение к России сложнее и нелинейнее, чем то, что можно вообразить из нашей глубинки. Словом нам нужен более широкий взгляд на мир, чем тот, что сейчас показывают зацикленные на своей недоигранной войнушке с нами восточноевропейские элитки или тот, что могут продемонстрировать связанные конъюнктурой элиты западноевропейские.

Есть время разбрасывать камни. 
Будет время собирать.