Левый лидер хотел получить новый мандат, чтобы узаконить свой собственный разворот и осуществить жесткое соглашение о спасении, которое он подписал. Ошеломленные и злые греческие избиратели продлили его мандат, предоставив Ципрасу вторую возможность.
Теперь мы достигли точки, где он должен сделать то же самое. Избиратели дали Ципрасу мандат, который, однако, не предусматривал, что он будет руководить самым произвольным, неоднородным и непрозрачным большинством парламента в недавней политической истории Греции. Премьер-министр предположительно достиг своей цели, которая заключалась в выходе Греции из меморандумов и, после этого, в распределении социальных дивидендов посредством раздаточных материалов и льгот.
Ципрас больше не имеет четкого политического кредо. В предыдущие годы он правил в тесных объятиях с главой Независимых греков (АНЕЛ) Паносом Камменосом, закрывая глаза на его местами странное поведение. Теперь выясняется, что этот политический гибрид был продуктом тератогенеза, который наверняка вызовет плохие последствия в будущем.
Люди, естественно, задаются вопросом, кем был настоящий Ципрас: был ли он партнером Камменоса или политическим лидером, стремящимся выразить себя новым левоцентристом? Разочарование и растерянность ослабили запреты и подорвали мнение избирателей в 2015 году. В наши дни их гораздо сложнее обмануть.
Ципрас теперь имеет свободу выбора. Он может назначить досрочные выборы, следя за текущей ситуацией. В конце концов, он еще молод, и вполне возможно, что он снова сыграет ведущую роль на политической арене страны. На данный момент ни Ципрасу, ни стране ждать нечего. Государственный аппарат парализован на фоне спекуляций на выборах и ощущения политических изменений. Экономика зашла в тупик. Греческие и иностранные инвесторы холодны. В таких условиях возможна ошибка, и жизненные интересы страны находятся под угрозой.
Подхалимы, конечно же, настаивают. Я почти слышу, как они кричат: «Господин премьер, вы никогда не сможете проиграть ему.
Политическое время неумолимо. Лидеры испытывают большое давление, когда приходит время решать, когда покинуть сцену. Однако сегодняшняя большая угроза исходит из очень плохой комбинации: с одной стороны, существует политическая паника; с другой стороны, существует безразличие к институтам и потенциальному ущербу, который наносит рвение контролировать их.