Бакатзиев обвиняется совместно со своим другом Николаем Аментоф, в том, что они убили и расчелнили малышку в апреле 2015 года.
Обвиняемый первоначально сообщил суду, что не хочет говорить о том, что произошло после смерти дочери, потому что – по его заявлению - он может не выдержать и упадет в обморок. Преступник отказался говорить в суде о подробностях убийства, даже под давлением и градом вопросов судей.
"Я был не в себе", - раскаивается детоубийца, комментируя свое состояние в тот момент, когда обнаружил, что его дочь мертва. Чтобы придти в себя, детоубийце потребовалась «солидная доза» (прим. - наркотиков). "Я мог бы многое сказать, но не могу, так как здесь находится мать Анни, боюсь она не выдержит», - говорит обвиняемый.
В этот момент, мать Анни, невинной жертвы наркоманов и садистов, начала кричать в адрес обвиняемого, своего мужа и отца их дочери: «Зачем было убивать ребенка?». После инцидента, мать Анни вывели из зала суда, после чего Бакатзиев начал говорить.
Показания-шок
Преступник хладнокровно рассказал, как он «перемешал части тела ребенка с испорченными продуктами, которые были в пластиковом контейнере (тапере), но не варил в кастрюле (как утверждалось ранее) ее останки.
В своих признательных показаниях Бакатзиев снова и снова утверждал, что не убивал дочь, хотя и нашел ее мертвой, а решил избавиться от тела - по совету «друга» Николая, тоже наркомана. Тело девочки расчленили, чтобы «не иметь проблем» (нет тела – нет дела! – это они сообразили как-то ведь…)
«Николай принес контейнеры с едой, мы их открыли и увидели, что продукты испортились. Сюда же мы сложили части тела, а затем выбросили в мусорку».
Расчленение длилось около двух дней. При участии Николая останки вынесли в сумках и выбросили в мусорные баки в разных частях города (без указания конкретных мест).
Председатель: Вы знаете, куда дел Николай части тела ребенка?
Подсудимый: Да, но не скажу... Если какая-то часть Анни была захоронена, то это сделал Николай, он унес 2 сумки. Может быть, в Педион ту Ареос (городском парке), лично я не хоронил никакие останки.
Председатель: Что произошло 8 апреля и после? У ребенка были проблемы со здоровьем?
Подсудимый: Лично я не в курсе… Вроде бы она жаловалась Николаю, что у нее болит живот. Кажется, это было 9 апреля 2015 года.
Председатель: Об этом вы говорите впервые! Почему не говорили раньше? Во время следствия?
Подсудимый: Никто не спрашивал меня….
Председатель: Что случилось в Великий четверг, 8 апреля?
Подсудимый: Я не хочу говорить вообще о времени с 9 по 12 апреля. Что я могу сказать?
Председатель: Мы расследуем здесь убийство и расчленение ...
Подсудимый: Я не убивал моего ребенка.
Председатель: В четверг вы были одни дома с Анни?
Подсудимый: Нет, я был с Николаем до 9 апреля, когда Анни умерла.
Председатель: 9 апреля вы пошли спать. Вы находились с Анни с 8 по 9 апреля, как вы говорили ранее. Николай был в это время с вами в доме? Где вы спали?
Подсудимый: В салоне.
Председатель: Где спала Анни?
Подсудимый: Рядом со мной ...
Председатель: А Николай где спал?
Подсудимый: В спальне.
Председатель: Николай увидел, что что-то странное происходит с ребенком?
Подсудимый: Нет.
Председатель: Вы сказали, что услышали какие-то странные звуки, в то время как Анни спала ...
Подсудимый: У нее было тяжелое дыхание, но я этому не придал значения.
Председатель: Ребенока видел и Николай? Это он заподозрил, что с ребенком что-то не так?
Подсудимый: Нет... Два или три дня до этого Анни говорила Николаю, что у нее болит живот. Когда он сказал мне об этом, я, наверное был «под кайфом» и не помнил. Николай сказал мне об этом потом, через три дня.
Председатель: На следующий день, в какое время вы проснулись?
Подсудимый: Около 10 часов. Ребенок спал рядом со мной, на диване. Я удивился тому, что она все еще спит… Обычно она просыпалась рано и включала телефизор пультом… Я посмотрел на нее и увидел, что губы посинели, а руки окоченели.
Председатель: Пульс был?
Подсудимый: Я попытался поднять ее… она была неимоверно тяжелой, я был в шоке. В комнату вошел Николай и обнаружил, что ребенок умер. Пульс не прощупывался, и мы поняли, что она мертва. Я начал плакать, потому что не понимал, ведь я уложил ее спать… а теперь она мертва. Тогда Николай сказал мне: «Это не твоя вина». Он сказал мне, что надо рачленить тело. И тогда сказал мне, что у Анни были в боли внизу живота, и приказал перестать паниковать...
Председатель: Когда вы увидели, что Анни умерла, почему не вызвали врача?
Подсудимый: Я был в шоке... Я сразу принял дозу, большую. Я не помню, наверное, 4 грамма или больше…
Председатель: Когда Николай пришел и увидел, что ребенок мертв, что он вам сказал?
Подсудимый: Он сказал: "Не твоя вина, что с ребенком что-то произошло". Накрыл Анни одеялом, я был не в себе. В этом состоянии я пребывал много времени, может 20, а может 16 часов...
Председатель: Нож был зазубренный?
Подсудимый: Нет, с обычным лезвием.
Председатель: Было сказано, что кровь попала даже на потолк, когда вы пытались расчленить тело.
Подсудимый: Да , брызги были, но не на потолке, а на стенах, 2-3 капли…
Председатель: Ребенка расчленяли в вертикальном или горизонтальном положении?
Подсудимый: Я не помню таких подробностей.
Председатель: Подробностей? Вы не можете не помнить таких вещей! При допросе, вы сказали, что помните все в деталях.
Подсудимый: Я не знаю, не могу сказать. Я не могу говорить о расчленении. Я не помню ...
Председатель: Вы не помните, как разрезали тело в течение трех дней?
Подсудимый: Я был не в себе. Если бы я был в нормальном состоянии, то бы не смог этого сделать. Она лежала.... Кость разрубил пополам… и капли крови попали на стену.
Председатель: Если бы она находилась в лежачем положении, кровь бы потекла вниз. В каком месте холла вы расчленили тело?
Обвиняемый: Я не видел крови, я ни о чем не думал тогда…
Следствие продолжается. Версия все более склоняется к тому, что пока отец "был под кайфом" или спал, над малышкой было совершено сексуальное насилие, вследствии чего у нее "болел живот". Об этом косвенно говорят слова Николая: "Ты не виноват в том, что с ней что-то случилось" и его "дружеский совет" избавиться от тела. Ведь если девочка умерла своей смертью, то зачем было уничтожать ее тело? Чтобы что-то скрыть?
Надеемся, что в скором времени суд разберется в показаниях "двух наркоманов, не помнящих себя". И воздаст извергам по заслугам.
