Вторая война Митридата

После отплытия Митридата Евпатора в Понт с ос­тавшимися у него войсками и флотом, Корнелий Сулла выступил против римского полководца Фимбрии, стоявшего в нерешительности в лагере у Тиатир. Прибыв к Тиатирам, Сулла решил стать лагерем рядом с Фимбрией. Вои­ны последнего, выходя безоружными из лагеря, приветствовали солдат Суллы и стали оказывать им помощь в обустройстве лаге­ря. Несмотря на запреты Фимбрии и сочувствовавших ему рим­ских офицеров-марианцев, братание римских солдат из двух враж­дебных лагерей продолжалось в пользу Суллы. Фимбрия, видя измену своих солдат и части офицеров, из боязни быть выдан­ным Сулле, покончил жизнь самоубийством в своей палатке. Офицеры-марианцы были вынуждены бежать с преданными им солдатами из лагеря к Митридату в Синопу, путь в Италию им был отрезан Суллой, который контролировал все морское побе­режье провинции Азия. Устроив дела в провинции, то есть огра­бив ее дочиста, Сулла со всем флотом отбыл из Эфеса в Пирей. Некоторое время он провел в Греции, а затем, проведя свою сорокатысячную, закаленную в боях армию через Фессалию и Македонию к городу Диррахию, на побережье Адриатического моря, стал готовиться к переправе в Италию. По его приказу в Диррахии, было собрано около тысячи двухсот кораблей, кото­рые должны были доставить армию Суллы в Брундизий.

За спиной Суллы оставались богатые восточные провин­ции, отвоеванные им у Митридата, покоренная и уже теперь союзная ему Греция. Но вся остальная часть Римской респуб­лики была под управлением его врагов — марианцев.

После четырехлетнего отсутствия Сулла с войском беспре­пятственно высадился в Италии в 83 г. до н. э., в ожесточенных боях его армия разгромила большие силы противника.

Два года боролся Сулла с армиями марианцев, разгромив которые он стал хозяином положения. После занятия Рима он был назначен испуганным и потому послушным ему сенатом диктатором на неограниченное время.

Сулла прежде всего жестоко наказал своих противников ма­рианцев: были составлены специальные списки неугодных дик­татору людей, эти списки — проскрипции были обнародованы, люди, попавшие в списки, объявлялись вне закона и подлежа­ли смерти. Имущество их конфисковывалось в пользу государственной казны, а исполнитель убийства противника Суллы на­граждался. В результате террора погибли тысячи людей, десят­ки тысяч спаслись бегством из Италии в места, которые остава­лись под управлением марианцев: Африку, Испанию и острова Средиземного моря.

Своим террором Сулла не только устрашил римлян, но и пополнил государственную казну и земельный фонд.

Теперь Сулла смог щедро наделить своих воинов-ветеранов участками земли и денежными средствами, превратив их в обес­печенных землевладельцев, чем создал себе верную партию при­верженцев.

Пользуясь своей неограниченной властью, диктатор укре­пил власть сената, состоявшею из его сторонников, и ограни­чил власть народного собрания Рима.

В то же время он, чтобы выбить опору из-под марианцев в Италии, оставил без изменения введенное политическое рав­ноправие новых и старых граждан. Чтобы пресечь волнения в римских провинциях, Сулла попытался ограничить произвол римских финансистов-всадников, занимавшихся сбором нало­гов, ростовщичеством и торговыми операциями. Ответствен­ными за финансовой деятельностью римлян в провинциях Сулла назначил наместников.

Все эти мероприятия, энергично проведенные в жизнь же­стоким диктатором, привели к относительной стабилизации политической и экономической жизни в Италии.

Митридат Евпатор, вынужденный теперь вести осторож­ную политику накапливания сил и средств для последующей борьбы с Римом, с надеждой ждал вестей от своих агентов из Италии. Развитие событий в Италии, приведшее к усилению Суллы и сената, вынудило его не жалеть средств на новую ар­мию. Неудача в первой войне с Римом заставила Митридата отказаться от роскоши и пышности, использованной в снаря­жении армии перед первой войной. Он решил не набирать боль­ше разноязыких, пестрых полчищ, оружие воинов не украша­лось золотом и драгоценными камнями.

Митридат приказал изготавливать щиты и мечи по римско­му образцу, часть армии была отдана им под командование рим­ских офицеров-перебежчиков, которые обучали их римским приемам владения боя.

Взамен военных кораблей, отданных Сулле, он заложил строительство новых судов, распределив их среди подвластных ему городов Понта Эвксинcкого. Корабли с продовольствием шли к нему из Таврики и Тамани, чтобы снабдить армию царя всем необходимым. Обе эти территории, бывшие глубоким ты­лом понтийского царства в борьбе с Римом, имели для Митридата огромное значение. Царь через назначенного на Боспор наместника, своего сына Махара, проводил политику умирот­ворения бывших противников Херсонеса и скифов с таврами, Боспорского царства с многочисленными племенами Таманс­кого полуострова, входившими в его состав. Племена Тамани, возглавляемые своими вождями, враждовали между собой, и ар­битром в их спорах выступал Махар, на которого Митридат воз­ложил управление Боспором. Царевич Махар, бывший стар­шим сыном понтийского царя, блестяще справился с поручен­ным ему делом. Он предотвратил столкновения враждующих между собой союзников отца и направил их энергию на разви­тие экономики подвластных ему областей. Мир, установленный в Таврике и Тамани, позволил херсонеситам и боспорцам уве­личить производство зерна и улов рыбы.

Таврика богатая рыбой и зерном стала житницей Понтийс­кого царства, которое значительно уступало по территории и материальным ресурсам Римской республике, имевшей боль­шое количество союзных государств.

Богатые греческие города побережья Малой Азии, пользо­вавшиеся внутренней автономией, после поражения Митридата в Первой войне, при поддержке римлян ввели повсеместно правление олигархии. Многие демократы были вынуждены ос­тавить родные города и бежать в Понт к Митридату, спасаясь от мести римлян и их сторонников.

Изгнанники, прибывшие в Понт, нашли теплый прием у понтийцев. Митридат распорядился принять в свою армию спо­собных носить оружие, остальные, получив деньги от царя на содержание, были расселены по различным приморским горо­дам, где их навыки могли пригодиться в подготовке к новой войне.

Агенты Митридата под видом торговцев и паломников к свя­тилищам богов прославляли в различных местечках и городах Малой Азии и Греции царя Понта, рассказывая о его щедрости и героизме. Они напоминали людям, как он отменял налоги и да­вал привилегии городам. Простым людям, страдавшим от непо­сильного налогового гнета римлян, такие речи приходились по душе. Обобранные римлянами, они желали возвращения Мит­ридата Евпатора, повсюду поддерживавшего демократов, в про­тивовес римлянам, опиравшимся на богатую знать.

Митридата проклинали олигархи, вспоминавшие о его на­шествии с содроганием. Они называли его политику демагоги­ческой и заявляли, что он заигрывает с народом, давая ему власть. Особенно не нравилась аристократам политика набора царем Понта в армию рабов, хотя Митридат платил за каждого муж­чину откупные деньги.

Богатые рабовладельцы римской провинции Азия, стремясь избавиться от большой римской армии, стоявшей у них лаге­рем, подстрекали наместника Луция Мурену напасть на Понтийское царство. Они надеялись переложить тяготы, связанные с постоем римских легионеров, на жителей Понта.

Лазутчики и друзья Митридата Евпатора сообщили ему о настроениях в штабе наместника провинции Азия в Пергаме Луция Мурены. На пирах, которые давал наместник, оставлен­ный Суллой, часто звучали призывы подвыпивших офицеров окончательно разделаться с Митридатом.

Римляне никак не могли простить понтийскому царю из­биение десятков тысяч римлян и убийство полководца Мания Аквилия, бежавшего после разгрома его легионов на остров Лес­бос и выданного островитянами Митридату.

Воспоминание о резне римлян в провинциях, устроенной по приказу понтийского царя, приводило в ужас римских всад­ников, занимавшихся сбором налогов. Гарантий, что веролом­ный Митридат снова не выступит против Рима, не было. Слухи и донесения римских агентов из Понта говорили о том, что Митридат тщательно готовит армию и флот, причем ему в этом помогают греческие и римские эмигранты, которым царь пре­доставил командование армейскими корпусами и эскадрами ко­раблей. Окружение Луция Мурены призывало наместника к ре­шительным наступательным действиям, не дожидаясь момен­та, когда понтийцы, обучив и оснастив полностью армию, хлы­нут в провинцию, повторив кампанию Первой войны. Римские офицеры указывали Мурене на преимущество внезапного на­падения на Понт и ведения войны на вражеской территории. В то время, как сторонники Суллы обогащаются за счет проскрип­ций в Италии, они рассчитывали поживиться в богатом Понте, не затронутом ведением боевых действий.

Луций Мурена решил напасть на Митридата Евпатора, счи­тая, что царь еще не оправился от нанесенных ему поражений, пока его армия и флот находятся на стадии организации. В 83 г. до н. э. с тремя легионами, сопровождаемый войсками союз­ных ему вифинского и каппадокийского царей, он вторгся во владения Митридата, грабя и разоряя богатые села и городки Пафлагонии и Понта.

Посольство, направленное к нему Митридатом Евпатором для переговоров, он не принял, заявив, что ему не о чем гово­рить с философами-греками. Часть войска Луций Мурена на­правил в Каппадокию на помощь царю Ариобарзану, за безо­пасность которого он очень опасался.

На границах Понта наместник построил город-крепость Экинею, чтобы понтийские войска не могли прорваться в Кап­падокию, население которой с симпатией относилось к Митридату Евпатору. Одновременно Мурена и Митридат посылают посольства в город Гераклею, стараясь привлечь этот богатый и сильный город, на свою сторону. Гераклеоты, связанные с ца­рем Митридатом договором о союзе до Первой войны, отказа­лись от предложений обеих сторон и, сославшись на войну с подвластными племенами, остались нейтральными.

Луций Мурена, удовлетворившись нейтралитетом сильной и богатой Гераклеи, делавшим безопасными его тылы при наступлении на столицу Понта Синопу, двинул свои легионы на нее. Наместник рассчи­тывал, захватив столицу Митридата, сокрушить Понтийское цар­ство. Митридат Евпатор, собрав всех своих лучших полководцев к Синопе, энергично защищал город, блокированный римляна­ми с суши. На рейде Синопа и в гавани стояли понтийские воен­ные корабли и союзные им корабли из Херсонеса Таврического, Боспора и других приморских городов Понта Эвксинского.

Вторая Митридатова война 83-81 гг. до н.э.

В ожесточенном сражении под Синопой, Митридат исполь­зовал против римских легионов свою новую армию, которая сумела опрокинуть знаменитую римскую пехоту и загнать ее в лагерь. Борьба продолжалась еще несколько дней, но, ни один из противников не мог пересилить другого.

Луций Мурена, встретив неожиданное упорное сопротив­ление понтийцев, был удручен происходящим. Не в силах по­бедить армию Митридата и неся невосполнимые потери, он решил отступить назад в Вифинию. Отступать ему пришлось по разоренной прежде его войсками местности, отбиваясь от преследовавших его понтийских войск.

Митридат Евпатор, дойдя до границ Вифинии, остановил свою армию. Он не решился идти дальше из опасения, что рим­ляне пришлют армию Суллы. Понтийский царь знал, что в граж­данской войне Рима в Италии одну победу за другой одерживает Корнелий Сулла, и ему совсем не хотелось встретиться на поле боя со своим победителем. Считая, что он недостаточно набрал сил и средств для ведения широкомасштабной войны, царь ре­шил ограничиться изгнанием римской армии из своих владений.

Понимая, что неудачные действия Луция Мурены получат сильный резонанс среди населения Малой Азии, стонущей под гнетом римлян, Митридат решил переждать, пока римляне сами истощат себя в гражданской войне. Посланцы римского сената, прибывшие в Пергам по поручению Корнелия Суллы, были вынуждены обсудить создавшееся положение с делегацией пон­тийского царя. Обе стороны подтвердили условия мира, заклю­ченного Суллой и Митридатом в Дардане.

Луцию Мурене пришлось проглотить горькую пилюлю кру­шения своих надежд на разгром и захват Понтийского царства. Снедаемый честолюбием наместник, которому не давали спо­койно спать победы, одержанные до него Суллой и другими римскими полководцами, был вынужден согласиться на ничью в войне, которую он вел больше года и практически проиграл. Не сумев нажиться на военном походе в Понт, Мурена и его офицеры принялись обирать провинцию Азия и союзные Риму города, так как срок наместничества заканчивался, а в кошель­ках римлян было пусто.

К этому времени понтийский царь получил известие от Махара о том, что его владения на Боспоре находятся под угро­зой нашествия варварских племен, наступавших с севера на Тамань и Таврику. Махар, располагавший небольшими силами, из-за отправки основных воинских контингентов в Малую Азию для сопротивления наступавшим римлянам, запросил помощи у отца. По всей видимости, на сторону напиравших варваров стали переходить местные племена, почти всегда бывшие в со­стоянии брожения из-за своей воинственности и полукочевого образа жизни. Воспользовавшись вражеским набегом, они объе­динились с ними и подступили к городам Боспора в надежде поживиться добычей. Боспор, согласно Страбону, выплачивал ежегодно Митридату Евпатору подать в размере 200 талантов серебра и 180 тысяч медимнов зерна (5240 кг серебра и 9 тыс. тонн зерна). Учитывая богатство Боспора, эта подать в пользу понтийского царя была довольно умеренной. Часть этой пода­ти к тому же уплачивала Херсонесская республика, бывшая в зависимости от царя Понта и, конечно, его наместника Маха­ра, соблюдавшего его интересы на севере Причерноморья.

Для спасения Боспора на помощь Махару был послан с флотом и войсками наварх и стратег Неоптолем, отличившийся во время войны с римлянами.

Греческие города Боспора и Херсонес не поддержали вос­стание местных племен, а отдельные племенные вожди, прим­кнувшие к варварам, попытались организовать переправу войск, враждебных Митридату, в Таврику. Подоспевший понтийский флот во главе с Неоптолемом разгромил переправлявшихся че­рез Боспор Киммерийский (Керченский пролив) варваров и устранил угрозу от Пантикапея. Но борьба на этом не закончилась. Дождавшись зимы, когда лед сковал воды пролива, варва­ры снова бросились на Пантикапей, но и тут их ждала неудача. Неоптолем, предвидя действия противника, вывел свою армию на лед пролива. Произошло сражение, в котором отличилась конница понтийцев. Варвары и присоединившиеся к ним вос­ставшие были разгромлены в конном сражении и бежали.

Эти события, произошедшие на Боспоре около 80 г. до н.э., еще раз показали мощь пойтийского оружия и привели к еще большей зависимости Таврики от Митридата Евпатора.

До этих событий на Боспоре царь Митридат дважды чека­нил (в 100-90 гг. до н.э. и в 90-80 гг. до н.э.) монеты из серебра и меди от имени боспорских городов: Пантикапея, Фанагории и Горгиппии, наряду с более мелкой медной монетой, которую они выпускали сами, чтобы подчеркнуть свою автономию. После 80 г. до н.э. всякая чеканка от имени боспорских городов пре­кращается, и на Боспоре выпускается монета из меди с изобра­жением бога Диониса на одной стороне и скифского горита на другой. Она заменила все выпускавшиеся до этого автономны­ми городами деньги.

Митридат Евпатор, усилившийся после победы над римля­нами и отразивший угрозу на Боспоре, теперь мало считался с автономией греческих городов Северного Причерноморья, хотя многие из их привиллегий он сохранил.

Царь Понта сохранил и свои отношения с Херсонесом Таври­ческим, покровителем которого он считался и государственность которого была сохранена, хотя он в какой-то мере находился в зависимости от наместника царя на Боспоре, Махара, по-видимо­му, имевшего влияние на все Северное Причерноморье.

В то же время подозрительный Митридат Евпатор отстра­нил от власти наместника Колхиды, своего сына Филопатора. Он был отозван в Синоп и заключен под стражу. Понтийский царь обвинил своего сына в сепаратистских действиях и сгово­ре с римлянами. Позднее, после восстания колхидских племен, Филопатор был казнен.

При дворе понтийского царя шумно обсуждали события последовавшие за победой в борьбе с римлянами и на Боспоре. Окружение царя да и он сам воочию убедились, что мероприя­тия по подготовке борьбы с могущественной Римской респуб­ликой дали свои плоды.

Понтийская держава была в состоянии противостоять рим­лянам и их союзникам, царям Вифинии и Каппадокии, опасав­шимся теперь больше, чем прежде за свои троны.

Митридат Евпатор, окрыленный успехом, с удвоенной энергией продолжал строительство нового флота, который ему вско­рости понадобился для переброски армии на восток его владений.

Племена, населявшие Колхиду, подняли восстание и из­гнали понтийские гарнизоны из своей земли, а затем соверши­ли набег на Халдию и окрестности Трапезунда.

Митридат, очень обеспокоенный восстанием на востоке своей державы, лично отправился туда во главе своих войск.

Район, прилегающий к Трапезунду, обеспечивал его дер­жаву железом и серебром, здесь находились многочисленные рудники и мастерские металлургов. В многочисленных селени­ях понтийских гор десятки тысяч людей были заняты добычей руды, обжигом угля и выплавкой металла, который доставлялся в прибрежные города Понта, где из него изготавливалось ору­жие и инструменты, из драгоценных металлов чеканилась мо­нета. Благосостояние Понтийской державы покоилось на ста­бильности ее восточных областей, заселенных племенами халибов, таохов, макронов и тибаренов.

Понтийские войска, высадившиеся в Трапезунде, раздели­лись на два корпуса, один отряд пошел вдоль берега в Колхиду, сопровождаемый флотом, другой во главе с самим Митридатом отправился в горы Халдии.

Проведя карательные экспедиции, царь осмотрел восточ­ные районы и, наладив там управление, отправился с войском в Синопу. Вестники царя отправились по всем союзным ему го­родам и племенам Понта Эвксинского с сообщениями о победе Митридата над римлянами и мятежниками на Кавказе.

Митридат отправил своим союзникам часть трофеев и дары, чтобы подчеркнуть значимость своих побед. В ответ союзники прислали свои депутации с поздравлениями и подношениями царю, его многочисленным женам, и приближенным.

Пышно отпраздновав свои победы и щедро наградив отли­чившихся полководцев, Митридат Евпатор продолжил свою политику накопления сил для последующей борьбы с Римом, стараясь использовать данную ему передышку для обучения новых воинских отрядов и строительства новых кораблей.  

Дела Римские и успехи Митридата  

События Первой войны с Римом показали царю, что его неподготовленность и слабость может привести к поражению и потери им царства. Корнелий Сулла, победив в Италии, установив свои порядки, приведшие к гос­подству в Риме сенатскую знать, мог теперь направить все силы римлян против Понтийского царства. Грабеж римлянами про­винций увеличился, Италия больше ввозила товаров, чем выво­зила. Разницу в товарах римляне оплачивали деньгами, выка­чиваемыми из провинций путем взимания налогов, ростовщи­ческих операций, хищений наместников и их свит, а иногда вымогательствами и прямым грабежом.

Провинции рассматривались не как равноправные части Римской республики, а как ''поместья римского народа", куда римляне ехали за доходами. Римские всадники в провинции брали на откуп налоги и, взыскивая с местного населения не только уплаченную в казну сумму, но и намного сверх нее, не­померно обогащались.

По словам Цицерона, бывший в конце 70-х годов до н. э. наместником Сицилии, Гай Веррес награбил за три года своего правления сорок миллионов сестерций или сорок четыре с лиш­ним тонны серебра в монете. Нажились, конечно, и его при­ближенные. В результате таких действий в Италию рекой текли награбленные добро и деньги.

Они шли на устройство вилл и улучшения их хозяйства, что в свою очередь стимулировало развитие ремесленного про­изводства. Экономика Италии бурно развивалась за счет ограб­ления все более нищавших провинций. Римская знать благоденствовала, получив в свои руки огромные средства.

Режим, установленный благодаря диктатуре Корнелия Суллы, обеспечивал им безнаказанность, но уже при жизни дикта­тора началась критика отдельных сторон его режима.

Молодой и даровитый оратор Марк Туллий Цицерон осме­лился в своих речах напасть на фаворита Суллы Хризогона, это вызвало сочувствие в Риме. Популяры-марианцы, не полно­стью уничтоженные, стали поднимать голову.

Среди сторонников Суллы тоже были недовольные его дик­татурой и жестокостью.

В 78 г. до н. э. консулом стал Марк Эмилий Лепид, бывший сулланец, но затем перешедший в лагерь противников диктатора. Он после смерти Суллы предложил демократическую программу, народ поддержал консула, и сенат пошел на некоторые уступки, как раздача бесплатного хлеба неимущим, но предложение о воз­вращении имущества проскрибированных не прошло.

В Этрурии вспыхнуло восстание земледельцев, у которых была отнята земля для обустройства ветеранов Суллы. На по­давление восстания были направлены оба консула — Лутаций Катулл и Эмилий Лепид.

Эмилий Лепид перешел на сторону восставших, в свою оче­редь его поддержал наместник Цизальпинской Галлии Юний Брут.

Положение сенатской олигархии еще больше осложнилось после того, как марианский военачальник Серторий сформи­ровал в Испании армию из повстанцев и нанес несколько пора­жений правительственным войскам.           

Эмилий Лепид под Римом атаковал армию консула Катулла, но был разбит и бежал на остров Сардинию, где позднее и умер. После разгрома остальных сил восставших сенат восста­новил пошатнувшийся сулланский порядок.

Остатки разгромленных в Италии мятежников стали сте­каться в Испанию, где во главе движения стал сподвижник пол­ководца Мария, Квинт Серторий, блестящий организатор и полководец, тонкий политик и дипломат.

Собрав вокруг себя прибывших в Испанию римлян-марианцев, Серторий сумел сформировать небольшую, но боеспо­собную армию. Он мобилизовал в свою армию жителей Испа­нии и организовал их по римскому образцу, не жалея времени для обучения. Собрав вокруг себя совет из трехсот единомыш­ленников, он назвал его сенатом в противовес римскому сена­ту. На территории, которую он контролировал, Серторий про­водил справедливую политику. Он открыл школу для обучения латинскому языку детей местной знати. Эти дети одновременно являлись и заложниками. Политика Квинта Сертория созда­ла ему большую популярность, население Испании, состояв­шее из разных племен, поддерживало полководца и его адми­нистрацию, натерпевшись от грабительского управления наме­стников римского сената. В целях укрепления своего положе­ния, Серторий, очистивший почти всю Испанию от правитель­ственных войск, стал через своих посланцев подстрекать к вос­станию против сената племена соседней Галлии.

Между Серторием и Митридатом Евпатором завязались переговоры.

Понтийский царь, заинтересованный в ослаблении Рима, обещал Квинту Серторию помощь деньгами и кораблями. Ока­зав денежную помощь Серторию, Митридат, не желая до време­ни сталкиваться с римским сенатом, отдал приказ пиратам, тай­ным патроном которых он был, обезопасить своего союзника от действия римского флота, с чем они блестяще справились.

Пираты Средиземноморья в это время представляли собой грозную силу. В основном пиратами были уроженцы греческих островов и Киликии, области на юге Малой Азии. Собираясь в малые и большие эскадры, они, пользуясь междоусобицами в Римской республике, беспрепятственно высаживались на побе­режье и грабили села и небольшие города, удаляясь в рейды на суше до десяти и более километров. Однажды они даже захва­тили на побережье Италии римского претора с ликторами. Ук­лоняясь от сражений с римскими эскадрами, они охотились за одиночными кораблями, сделав Средиземное море практичес­ки непроходимым. Разбогатев на грабежах и выкупах за похи­щенных людей, они построили себе крепости на Крите и Ки­ликии, создав нечто в роде федерации пиратских городов.

Поощренные Митридатом, который не скупился на сред­ства в Первую его войну с Римом, пираты оказали ему сущест­венную поддержку. Понтийский царь постоянно поддерживал с ними связи и подстрекал их к нападениям на Италию с целью дезорганизации подвоза продовольствия.

Римский флот, связанный с военными действиями в граж­данской войне и потерявший большую часть своих кораблей, не в силах был истребить внезапно появляющиеся пиратские корабли.

Еще в 94 г. до н.э. Тигран II, позднее ставший Великим царем Армении, женился на дочери Митридата Евпатора Клео­патре.

Оба царя, вступая в свойство, рассчитывали путем союза обезопасить свои владения и беспрепятственно расширить свои царства. После этого Тигран, реформировав и перевооружив свою армию, присоединил в результате походов на юг и на во­сток Софену, Атропатену, и западную часть Мидии.

Цари Иберии и Албании Кавказкой признали себя зависи­мыми от Тиграна.

Военный и политический союз с Митридатом дал возмож­ность армянскому царю беспрепятственно присоединить к себе земли сирийского царства Селевкидов, находившегося в глубо­ком упадке и практически распавшегося на ряд владений.

Во время Второй войны Митридата с римлянами армянс­кий царь занимался их союзниками.

Тигран сумел захватить почти всю Сирию, Киликию и Фи­никию. Антиохию на Оронте царь сделал одной из своих столиц.

Важнейшие торговые пути между Западом и Востоком ока­зались в руках армян.

Римляне, занятые междоусобной войной, в один день с изум­лением узнали, что союзное им Сирийское царство практичес­ки не существует, а армянская броненосная конница омывает копыта своих лошадей в Средиземном море.

Римские дельцы и торговцы, напуганные наступлением Тиграна, в ужасе бежали из Сирийского царства, опасаясь по­вторения резни, устроенной Митридатом в провинции Азия.

Многие из них попали в руки киликийских пиратов, став­ших союзниками и Тиграна II, нуждавшегося в их флоте.

Царь армянский, решив построить новую столицу Тигранакерт, в 77 г. до н. э. переселил туда десятки тысяч греков из городов Сирии, Киликии и Финикии. Армения стала огром­ным государством, простиравшимся от Черного до Каспийско­го морей, а на юго-западе выходившим к Средиземному морю.

Митридат теперь мог рассчитывать на двух своих сильных союзников: Сертория в Испании, который теснил сенатскую армию, и своего зятя Тиграна Великого, занятого обустройст­вом своей новой столицы.

Понтийский царь через своих доверенных лиц договорился и о найме на военную службу нескольких тысяч бастарнов — очень храбрых бойцов из племени кельтов, живших на Нижнем Дунае.

Серторий прислал к Митридату двух своих полководцев для командования римскими частями, сенатора Вария и его друга Мария.

Среди приближенных царя не утихали интриги, связанные с борьбой за власть и милости Митридата. Появление при дво­ре Митридата римских офицеров, посланных Серторием, и быв­ших фимбрианцев Фания и Магия, лишь усилило грызню; до­носы и измышления сыпались, словно из рога изобилия. Подозрительный Митридат провел серию перестановок на команд­ных постах в армии. Военачальники из молодых, недавно полу­чившие свои назначения, обвиняли стариков в продажности, так как факты подкупа римлянами полководцев в Первую вой­ну действительно имели место.

Во всех этих интригах немаловажную роль играл начальник личной охраны Митридата галлат Битоит, который руководил и тайными агентами царя.

Части старых полководцев Митридат определял второсте­пенные роли, попали в опалу Диофант, спаситель Херсонеса Таврического от скифов, и ряд других командиров греков.

Приближение войны с Римом чувствовалось все явственней.

В 74 г. до н. э. умирает царь Вифинии Никомед, который завещает свое царство Риму. Римский сенат и народное собра­ние принимают завещание вифинского царя. В Вифинию на­правляется с войском, погруженным на 100 кораблей, консул Аврелий Котта. Митридат Евпатор, имевший виды на Вифи­нию и оговоривший в договоре с Серторием включение этого небольшого, но богатого государства в свои владения, прини­мает решение начать войну с Римом.

Политическая обстановка в Италии, казалось, благоприятст­вовала его намерениям: в Испании Серторий теснил полководца римского сената Метелла, союзник царя, Тигран имел под рукой огромную армию, пираты на просторах Средиземноморья пол­ностью дезорганизовали поставки продовольствия в Италию.

Население провинции Азия, помня благодеяния царя, по докладам тайных агентов, ждало с нетерпением Митридата.

Смерть царя Никомеда дала повод Митридату Евпатору объявить войну Риму. Он объявил завещание вифинского царя подложным и под предлогом защиты интересов малолетнего сына умершего, законного наследника по греческим обычаям, начал сбор своих войск и флота на смотр. Посланцы понтийского царя спешно объехали все города и порты Понта. К Амису потянулись воинские отряды понтийцев, из всех городов При­черноморья отплывали к столице корабли с войсками и снаря­жением. В порту Херсонеса Таврического понтийский флот при­нимал на свои корабли скифскую конницу.

События Второй войны с римлянами придавали уверенно­сти в победе не только приближению Митридата Евпатора, но и остальной армии. 

Продолжение следует...