В самом расхожем сожалении по поводу дел олимпийского спорта сетуют на его слишком большую зависимость от большой политики. В самом деле, краткая политическая история Олимпиад вполне может заменить знакомство со многими подробными томами истории ХХ века – для общего экзаменационного вопроса сгодится.

Уже сто лет назад отстранение целой страны от Игр понималось как ее грандиозная порка – в 1920 году Германию не пустили на Игры в Антверпене «за развязывание мировой войны». Спустя 28 лет в Лондоне по той же причине не было Германии.

В 1956-м Египет не поехал в Мельбурн, потому что, как писал Бродский, «над арабской мирной хатой гордо реял жид пархатый» вместе с французом и англичанином. И в дальний угол света вместе с египтянами не поехали из солидарности атлеты Ливана и Сирии. Антиимпериалистическая Камбоджа их тоже приветствовала своим братским бойкотом. Нидерланды, Швейцарию и Испанию нисколько не смущали израильские бомбардировщики над Суэцким полуостровом. Зато их страшили русские танки на площадях Будапешта. Поэтому их спортсмены не поехали бегать, прыгать и плавать в Австралии. Приказал своим спортсменам остаться дома Мао, потому что никакой истинный китаец не может вынести физическую близость тайванцев, приехавших в Мельбурн отдельной компанией.

В 1964-м не пустили на Олимпиаду ЮАР, потому что там были таблички «только для белых», а потом и вовсе исключили из олимпийского движения вплоть до воцарения Нельсона Манделы.

В 1980-м весь прогрессивный мир во главе с Соединенными Штатами не поехал на Олимпиаду в Москву. Москва оккупировала Афганистан за несколько месяцев до полета в небо ласкового миши. В 1984-м Варшавский договор договорился ответно ударить по Лос-Анджелесу.

Изгнание русского флага из Рио должно было стать формально первым в истории олимпизма неполитическим баном целой страны. России, ее государству вменяется использование грязных технологий в деле подготовки атлетов к соревнованиям, а не, скажем, аннексия Крыма или положение независимых СМИ. Но русские атлеты едут в Рио под национальным флагом, пусть и в ослабленном, просеянном составе, именно потому, что в решении МОК по России выиграла политическая логика. И никакой другой логики здесь больше нет.

МОК, спаси и сохрани

Последствия самого радикального решения МОК в отношении России были слишком хорошо представимы, чтобы говорить о том, что это решение относится исключительно к тому, как правильно хранить анализы атлетов и что с этими анализами делать нельзя. За изгнанием России из Рио-2016 автоматически встал бы вопрос о Кубке мира по футболу 2018 года. Почему страна, изгнанная с Олимпиады, тотально порочная в спорте, вдруг получит месяц всемирного промо? Как объяснить такую рекламу? Титром, как на рекламе сигарет: смотрим футбол с надписью «Россия опасна для нравственного здоровья планеты Земля»?

Такую двусмысленность в отношении осужденной России перенести, пожалуй, было бы невозможно, поэтому ЧМ-2018 пришлось бы у России отобрать. А это десятки миллиардов инвестиций, потраченных если не впустую, то явно не с тем эффектом, что замысливался десять лет назад, когда кремлевские идеологи предложили президенту России трехактную рекламную кампанию новой, могучей России, нового сильного голоса в братстве народов – «Формула-1», зимняя Олимпиада и как грандиозный финал этого PR-шоу – Кубок мира по футболу.

Если бы в Рио не оказалось ни одного российского атлета, то творцом «русского мира» следовало бы признать Международный олимпийский комитет. Это была бы уже подлинная политическая самоценность России, а не потешная маска суверенного зверя, которая была заготовлена по случаю взятия Крыма в 2014 году, а теперь фактически спрятана в дальний угол.

Отделить Россию от мира, оставить гулять ее саму по себе – каким образом можно было не учитывать исторический, событийный контекст, политику, одним словом, рассматривая этот вопрос?

Часто слово «политика» используется в качестве эвфемизма: осторожности, двойственности, двуличия и даже робости – боязни последствий. Именно так критикуется сегодня на Западе решение МОК по России. В частности, критикуется всеми антидопинговыми институциями, на Западе прописанными. МОК не воздал должное России за ее тяжкие грехи в спорте, убоявшись глобальных последствий и переложив всю ответственность на международные федерации по видам спорта.

Такой взгляд отрицает в политике ее сущностное начало. Любая политика начинается как идея, и потом уже ее могут дискредитировать или умалить превратности жизни этой идеи, ее практика. Между тем решение МОК и прагматично, и следует идеалам сегодняшней глобальной политики, формулируемым, тут не с чем спорить, в США и Европе в ХХI веке. Принцип коллективной ответственности, который призывали применить к России международные антидопинговые институции, целиком воплощает дух ХХ века и никак не вяжется с лозунгами сегодняшнего времени.

Весь прошлый век в некотором смысле был про искусство связывать грехи, злодеяния отдельных людей со свойствами стран и наций. А затем превращать эти истолкования в стройные доктрины, легко умещающиеся в походном ранце солдата. В этом смысле «все русские сидят на допинге» вполне является родственником таких максим, как «все евреи – паразиты», «все русские – рабы» или «все мусульмане – террористы». Теория и практика глобальной политики последних десятилетий построена на изживании этой привычки присваивать поступкам и явлениям национальные черты или окрашивать их в цвета флага.

Счастливый сон западника

Решение МОК – разумный, дружественный шаг навстречу России. Его можно, впрочем, представить как будущее пленение России. Свободу состязаться в Рио мы получаем в обмен на запуск масштабного расследования по мотивам знаменитого стостраничного доклада Ричарда Макларена.

Главный изъян этого доклада в том, что он построен на показаниях одного человека – бывшего руководителя РУСАДА (Российского антидопингового агентства) Григория Родченко. Сила его именно в том же. Прежняя предельная вовлеченность Родченкова в преступные действия этой системы.

Мировая сенсация заявлений Родченкова в том, что систему манипуляций с допинг-пробами поддерживала и контролировала государственная спецслужба – ФСБ. Что является в глазах мира фактом немыслимым и недопустимым. Именно это и возбудило требования отозвать Россию с Игр в полном составе.

Участие ФСБ в Олимпийских играх – это засекреченная новость шестилетней давности и общее знание всех тех, кто в силу профессиональных обязанностей в эти игры был в России посвящен.

Пятого марта 2010 года почти с пылу с жару в Доме правительства России обсуждали итоги Олимпиады в Ванкувере. Очень скверные для России. На собрании председательствовал Владимир Путин, тогдашний премьер РФ. Кроме него, в официальных отчетах фигурируют вице-премьер Козак и министр спорта Мутко. Об участии в этом собрании бывшего директора ФСБ, главы Совбеза Николая Патрушева не сообщается. Общее знание немногих состоит в том, что Патрушев на том заседании присутствовал. И именно в этот день, как говорят, произошла неформальная передача антидопинговых полномочий из юрисдикции Министерства спорта федеральной разведке.

Многие тогда восприняли эту новость с одобрением: если Контора берется за допинг, значит, «главного» реально достали эти вечные скандалы с дисквалификациями русских спортсменов. Но вместо того чтобы очищать русский спорт, ФСБ пришла за тем, чтобы путать следы и подменять мочу атлетов, то есть не бороться с грехом, а быть в грехе более искусными. Если верить Родченкову и докладу Макларена.

Интерпретация служения отечеству спецслужбами и соотнесенность этого служения с общечеловеческой моралью – вечный сюжет историй про шпионов. Расследование в рамках доклада Макларена должно будет установить, на каком уровне ответственности в качестве инструмента служения отечеству стала фигурировать воровская отмычка, в данном случае – фальсификации анализов атлетов.

Как далеко продвинется расследование – самая важная его интрига. Тут будет совсем трудно сыграть в любимого русского переводного дурака. Полная свобода расследования – плата за участие российской сборной в Рио. Ведь на нас, как многомиллиардный кредит, висит ЧМ-2018. Отнять его можно в любую секунду, отказаться от него уже поздно.

Бывший руководитель антидопингового ведомства России Николай Дурманов назвал будущие мероприятия в рамках расследования заявлений Григория Родченкова формой оккупационного режима. И такой взгляд на эту ситуацию имеет право на существование. Но возможен и противоположный. Фактически это сбывшийся счастливый сон русского западника, который видит самым прямым путем исцеления России и полного ее приведения под европейский знаменатель простую замену русских институтов управления иностранными. Это абсолютная реальность в российском спорте. Принудительная перестройка и чистка российского спорта будет проходить под теперь уже полным контролем мировых институций.

В 1990-е Китай, после Мао решивший выразить национальный дух через спорт, очень сильно страдал от этих институций. Дисквалификации рядами выкашивали китайских атлетов. И тогда Китай построил лучшую (до сих пор) антидопинговую лабораторию в мире, целью которой действительно стало обнаружение допинга, а не сокрытие его применения. Можно сказать, что Китай обнаружил в себе внутреннюю силу, чтобы бороться с пороком. А можно сказать, что эта внутренняя сила сохранила обособленность Китая. До сих пор никто толком не знает, скольких спортсменов отсеивают (ловят) на стадии внутреннего мониторинга употребления допинга. На мировые встречи Китай выходит чистым, но как достигается эта чистота, мало кто знает.

В этом смысле Россия не только не обнаружила в себе внутреннего здоровья для борьбы с пороками в спорте, но и в этих пороках проявляет свойство обратное Китаю – неудержимое стремление участвовать во всех глобальных событиях и любой ценой сидеть на VIP-местах.